Ржевская битва в литературе

"За окопами - серая лента реки, дальше - чёрный выжженный город. Жёлтой жижей по каске бегут ручейки и ознобом стекают за ворот. Впору волком завыть от погоды такой и палить в облака из нагана. Только то и отрадно, что им - за рекой - так же сыро и так же погано." Под Ржевом, 1942

Слов мы боимся, и все же прощай. Если судьба нас сведет невзначай, Может, не сразу узнаю я, кто Серый прохожий в дорожном пальто, Сердце подскажет, что ты это тот, Сорок второй и единственный год. Ржев догорал. Мы стояли с тобой, Смерть примеряли. И начался бой... Странно устроен любой человек: Страстно клянется, что любит навек, И забывает, когда и кому... Но не изменит и он одному: Слову скупому, горячей руке, Ржевскому лесу и ржевской тоске. 1944

«Мне не удалось побывать у Сталинграда… Но Ржева я не забуду. Может быть, были наступления, стоившие больше человеческих жизней, но не было, кажется, другого, столь печального неделями шли бои за пять-шесть обломанных деревьев, за стенку разбитого дома да крохотный бугорок… Наши заняли аэродром, а военный городок был в руках немцев… В штабах лежали карты с квадратами города, но порой от улиц не было следа… Несколько раз я слышал немецкие песни, отдельные слова враги копошились в таких же окопах…»

Огромное зарево: горит Ржев, вернее, то, что осталось от Ржева. Кварталы условные понятия. Там, где были дома, блиндажи, окопы. Я спросил пленного фельдфебеля: «Почему вы так держитесь за развалины небольшого города?» Он ответил: «Господи, бог ты мой, это только называется Ржев, а на самом деле это ворота. Так дело может дойти и до Берлина...» Немцы держатся за Ржев как за предмостное укрепление. Они еще не отказались от планов наступления на потерянный Зубцов. Для немцев Ржев связан с прошлогодней мечтой о Москве. Ржев для них также барьер позади Вязьма, Смоленск, Белоруссия. Не смолкает суровая музыка боя. Труп немца. Неотправленное письмо обер- ефрейтора Роберта Клопфа своему брату: «Это нужно пережить самому, чтобы понять, что такое настоящая война. Здесь идет жесточайшая битва. Вопрос стоит быть или не быть». Для ефрейтора вопрос решен: он лежит под кровавым огрызком ущербной луны. Будет решен вопрос и для проклятой Германии. Легко раненные не хотят уходить с поля боя. У них невидящие глаза, как будто их разбудили среди ночи и не дали очнуться. Они еще дышат грозным воздухом битвы. Один показывает на зарево и говорит: «Пойду туда...»