Некоторое время Гоголь служил в департаменте чиновником. Это была самая маленькая должность, почти как у Акакия Акакиевича в повести «Шинель». Целый день он переписывал бумаги, подшивал в папки дела, вставал вместе со всеми, когда в канцелярию входило «значительное лицо». Как не похожа была эта служба на ту, о которой мечтал Гоголь! Некоторое время Гоголь служил в департаменте чиновником. Это была самая маленькая должность, почти как у Акакия Акакиевича в повести «Шинель». Целый день он переписывал бумаги, подшивал в папки дела, вставал вместе со всеми, когда в канцелярию входило «значительное лицо». Как не похожа была эта служба на ту, о которой мечтал Гоголь!

Скоро он понял, что на государственной службе нельзя совершить никакого подвига, нельзя сделать свою жизнь нужной для блага государства. Здесь узнал он особый мир петербургских чиновников, увидел, как они обворовывают государство, берут взятки, издеваются над простыми людьми. Его ужасала пошлая, серая жизнь товарищей по службе, их самодовольная глупость, невежество. Его зоркий глаз все замечал, а в памяти копились впечатления. Скоро он понял, что на государственной службе нельзя совершить никакого подвига, нельзя сделать свою жизнь нужной для блага государства. Здесь узнал он особый мир петербургских чиновников, увидел, как они обворовывают государство, берут взятки, издеваются над простыми людьми. Его ужасала пошлая, серая жизнь товарищей по службе, их самодовольная глупость, невежество. Его зоркий глаз все замечал, а в памяти копились впечатления.

Душа Гоголя жаждала гармонии. Душа Гоголя жаждала гармонии. Гоголь-человек стремился к добру, но взгляду Гоголя-писателя открывались более всего маски зла. Как он ни мучился, не смог увидеть правду жизни, положительное в ней, не сумел явственно различить дух добра и света, хотя всеми силами стремился к этому. Он не хотел принимать назначения своего трагического дарования, стремился быть пророком добра, проповедником, в то время как был пророком- обличителем. Он предметно и детально описывает элементарных духов, терзающих Россию. Гоголь-человек стремился к добру, но взгляду Гоголя-писателя открывались более всего маски зла. Как он ни мучился, не смог увидеть правду жизни, положительное в ней, не сумел явственно различить дух добра и света, хотя всеми силами стремился к этому. Он не хотел принимать назначения своего трагического дарования, стремился быть пророком добра, проповедником, в то время как был пророком- обличителем. Он предметно и детально описывает элементарных духов, терзающих Россию.

В "Миргороде" выведен один из немногих положительных типов в русской литературе - Тарас Бульба. Овеянная народной поэзией, встает перед Гоголем живая, яркая история народа, а воображение рисует образы смелых, гордых людей, битвы, боевые победы, подвиги, вольные степи. В Запорожье, куда так часто убегали от своих господ и князей русские люди, росла «русская сила казачества», крепла кровная связь, дружба двух братских народов, храбро защищавших Родину от иноземных захватчиков. В Запорожье, куда так часто убегали от своих господ и князей русские люди, росла «русская сила казачества», крепла кровная связь, дружба двух братских народов, храбро защищавших Родину от иноземных захватчиков.

Вот он едет с молодыми своими сыновьями по степи в родное Запорожье. Как гордится он своими сынами! Старший Остап, младший Андрий оба крепкие, здоровые, только что выпущены из киевской бурсы. Ни дня не дал им Тарас пожить дома, увез их в Сечь, чтобы учились они воевать, закалялись в битвах, чтобы не пропадала даром их казацкая сила. Вот он едет с молодыми своими сыновьями по степи в родное Запорожье. Как гордится он своими сынами! Старший Остап, младший Андрий оба крепкие, здоровые, только что выпущены из киевской бурсы. Ни дня не дал им Тарас пожить дома, увез их в Сечь, чтобы учились они воевать, закалялись в битвах, чтобы не пропадала даром их казацкая сила. Как хороша степь, по которой они едут! Сильно и нежно любит и эту степь, и всю свою Родину Тарас.Ничего не знает он выше этой любви к отчизне, ничего нет для него выше казачества, чище и святее боевого дружества. Как хороша степь, по которой они едут! Сильно и нежно любит и эту степь, и всю свою Родину Тарас. Ничего не знает он выше этой любви к отчизне, ничего нет для него выше казачества, чище и святее боевого дружества.

Но это фигура из героического прошлого, ушедшего в эпос, в былину. А в реальности торжествует пошлая обыденность в лице Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Нечисть уже не только противостоит человеку, но и становится движущей силой мира сего - дьявольской скукой и пошлостью. Сказочные черти обретают человеческую плоть, становятся реальными характерами. Но это фигура из героического прошлого, ушедшего в эпос, в былину. А в реальности торжествует пошлая обыденность в лице Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Нечисть уже не только противостоит человеку, но и становится движущей силой мира сего - дьявольской скукой и пошлостью. Сказочные черти обретают человеческую плоть, становятся реальными характерами. Как часто потом могучий и светлый образ Тараса вдохновлял людей на все высокое и прекрасное; как часто, читая «Тараса Бульбу», стыдились люди своей мелкой, серой и ненужной жизни; плакали; совершали большие подвиги, думая о нем и его товарищах. Как часто потом могучий и светлый образ Тараса вдохновлял людей на все высокое и прекрасное; как часто, читая «Тараса Бульбу», стыдились люди своей мелкой, серой и ненужной жизни; плакали; совершали большие подвиги, думая о нем и его товарищах.

Последующее творчество Гоголя - это вопль ужаса от лицезрения духовного мора в России: "Уже душа в ней болит, и раздается крик ее душевной болезни". За внешним благополучием идет духовная брань. Последующее творчество Гоголя - это вопль ужаса от лицезрения духовного мора в России: "Уже душа в ней болит, и раздается крик ее душевной болезни". За внешним благополучием идет духовная брань. Невидимые духи внедряются в жизненные основы, разлагая их изнутри. Невидимые духи внедряются в жизненные основы, разлагая их изнутри. Об этом и повесть "Нос". Какой-то член, вполне уместный и незаменимый в своей изначальной функции, вдруг противоестественно отделяется от тела, пытается существовать самостоятельно. Гоголь в образах фантастических описывает сюрреалистическое. Об этом и повесть "Нос". Какой-то член, вполне уместный и незаменимый в своей изначальной функции, вдруг противоестественно отделяется от тела, пытается существовать самостоятельно. Гоголь в образах фантастических описывает сюрреалистическое.

Гоголь содрогается от ужаса, оттого, что никто вокруг не хочет увидеть и понять: "Соотечественники, страшно... Стонет весь умирающий состав мой, чуя исполинские возрастания и плоды, которых семена мы сеяли в жизни, не прозревая и не слыша, какие страшилища от нас подымятся". Писатель считает долгом своей жизни предупредить об этом. Он ощущает свой непостижимый дар как бич судьбы, лишающий его душевной гармонии, всеми силами стремится к этой гармонии - и не обретает ее. "Черствее и черствее становится жизнь... Все глухо, могила повсюду". Гоголь содрогается от ужаса, оттого, что никто вокруг не хочет увидеть и понять: "Соотечественники, страшно... Стонет весь умирающий состав мой, чуя исполинские возрастания и плоды, которых семена мы сеяли в жизни, не прозревая и не слыша, какие страшилища от нас подымятся". Писатель считает долгом своей жизни предупредить об этом. Он ощущает свой непостижимый дар как бич судьбы, лишающий его душевной гармонии, всеми силами стремится к этой гармонии - и не обретает ее. "Черствее и черствее становится жизнь... Все глухо, могила повсюду".

Гоголь беззаветно любил Россию и остро чувствовал, что ее спасение - в христианстве, что ей предназначена исключительная мировая миссия: "Зачем пророчествует одна только Россия? Затем, что она сильнее других слышит Божию руку на всем, что ни сбывается в ней, чует приближение иного царствия... Великое поприще, которое никому из других народов невозможно, возможно одному только русскому народу...". Гоголь беззаветно любил Россию и остро чувствовал, что ее спасение - в христианстве, что ей предназначена исключительная мировая миссия: "Зачем пророчествует одна только Россия? Затем, что она сильнее других слышит Божию руку на всем, что ни сбывается в ней, чует приближение иного царствия... Великое поприще, которое никому из других народов невозможно, возможно одному только русскому народу...".

Как-то в самом конце 1833 года зашел он к Пушкину. Поэт был дома, один. Как всегда, увидев Пушкина, Гоголь просиял. Пушкин вносил в его жизнь столько света, радости, так умел хорошо, вовремя похвалить, сказать нужные и важные слова, подбодрить! «Ничего не предпринимал, ничего не писал я без его совета», говорил Гоголь. И теперь, посидев и поговорив немного о разных незначительных вещах, Гоголь вдруг вытащил из кармана свернутую тетрадку. Поэт был дома, один. Как всегда, увидев Пушкина, Гоголь просиял. Пушкин вносил в его жизнь столько света, радости, так умел хорошо, вовремя похвалить, сказать нужные и важные слова, подбодрить! «Ничего не предпринимал, ничего не писал я без его совета», говорил Гоголь. И теперь, посидев и поговорив немного о разных незначительных вещах, Гоголь вдруг вытащил из кармана свернутую тетрадку.

«Славная бекеша у Ивана Ивановича! отличнейшая! «Славная бекеша у Ивана Ивановича! отличнейшая! А какие смушки! Фу-ты пропасть, какие смушки! сизые с морозом!» так начал он и с чуть заметной лукавой усмешкой в глазах прочел всю «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». А какие смушки! Фу-ты пропасть, какие смушки! сизые с морозом!» так начал он и с чуть заметной лукавой усмешкой в глазах прочел всю «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Что это веселый анекдот? Но Гоголь дочитывает последнюю страницу, и веселый анекдот становится грустной повестью, которая кончается так: Что это веселый анекдот? Но Гоголь дочитывает последнюю страницу, и веселый анекдот становится грустной повестью, которая кончается так: «Скучно на этом свете, господа!» «Скучно на этом свете, господа!» Пушкин был потрясен. Какой свежий, свободный язык, какие меткие сравнения! Больше всего радовался Пушкин тому, что растет на Руси новый писатель, который так искусно, так чудесно владеет своим оружием словом. Пушкин был потрясен. Какой свежий, свободный язык, какие меткие сравнения! Больше всего радовался Пушкин тому, что растет на Руси новый писатель, который так искусно, так чудесно владеет своим оружием словом.

«Писатель, говорил он, должен, как художник, постоянно иметь при себе карандаш и бумагу. Плохо, если пройдет день и художник ничего не набросает. Плохо и для писателя, если он пропустит день, не записав ни одной мысли, ни одной черты...» «Писатель, говорил он, должен, как художник, постоянно иметь при себе карандаш и бумагу. Плохо, если пройдет день и художник ничего не набросает. Плохо и для писателя, если он пропустит день, не записав ни одной мысли, ни одной черты...» C первых месяцев петербургской жизни Гоголь не устает заносить в свою записную книжку все, что заметит интересного. C первых месяцев петербургской жизни Гоголь не устает заносить в свою записную книжку все, что заметит интересного.

С раннего утра принимался обыкновенно Гоголь за работу. «Нужно непременно писать каждый день», говорил он. «А если не пишется?» спрашивали «Ничего, возьмите перо и пишите: «сегодня мне что-то не пишется», «сегодня мне что-то не пишется» и так далее; наконец надоест и напишете». С раннего утра принимался обыкновенно Гоголь за работу. «Нужно непременно писать каждый день», говорил он. «А если не пишется?» спрашивали «Ничего, возьмите перо и пишите: «сегодня мне что-то не пишется», «сегодня мне что-то не пишется» и так далее; наконец надоест и напишете». За этой шуткой скрывалось очень серьезное отношение его самого к своей работе, к труду писателя. Он знал, что должен работать изо дня в день не покладая рук, что должен заставлять себя работать даже тогда, когда мешают болезнь и душевная тревога. За этой шуткой скрывалось очень серьезное отношение его самого к своей работе, к труду писателя. Он знал, что должен работать изо дня в день не покладая рук, что должен заставлять себя работать даже тогда, когда мешают болезнь и душевная тревога. его. его.

Все шире и глубже наблюдает Гоголь окружающую его жизнь и видит все тот же пошлый мир петербургских чиновников, все те же взятки, то же подлое подобострастие. Часто думает он о своем назначении писателя. Все шире и глубже наблюдает Гоголь окружающую его жизнь и видит все тот же пошлый мир петербургских чиновников, все те же взятки, то же подлое подобострастие. Часто думает он о своем назначении писателя. Что он успел сделать? Что он успел сделать? Ему кажется, что сделал он очень мало, что нужно писать еще лучше, чтобы помочь людям оглянуться на себя. Ему кажется, что сделал он очень мало, что нужно писать еще лучше, чтобы помочь людям оглянуться на себя.

Он думает, что, может быть, надо говорить об этом в театре, потому что в театре целой толпе разом дается как бы живой урок. Надо писать комедию, надо сделать смешными недостатки людей, потому что смеха боится даже тот, кто ничего не боится. Но никакого смешного сюжета Гоголь выдумать не может.

«Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет... духом будет комедия из пяти актов, и, клянусь, будет смешнее черта», - пишет он Пушкину, который в это время был в Михайловском. Пушкин тотчас же отозвался. Сюжет у него был. Может быть, он сам думал его использовать, а может быть, просто записал как смешной анекдот. Приехав из Михайловского, он рассказал Гоголю о том, как его, Пушкина, когда он ездил в Оренбург собирать материал для истории Пугачева, приняли за ревизора, присланного из Петербурга с тайным поручением «собирать сведения о неисправностях». «Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет... духом будет комедия из пяти актов, и, клянусь, будет смешнее черта», - пишет он Пушкину, который в это время был в Михайловском. Пушкин тотчас же отозвался. Сюжет у него был. Может быть, он сам думал его использовать, а может быть, просто записал как смешной анекдот. Приехав из Михайловского, он рассказал Гоголю о том, как его, Пушкина, когда он ездил в Оренбург собирать материал для истории Пугачева, приняли за ревизора, присланного из Петербурга с тайным поручением «собирать сведения о неисправностях».

Гоголю сюжет очень понравился, и меньше чем в два месяца у него была готова комедия «Ревизор». Небольшой и как будто бы смешной анекдот превратился у него в обличительную комедию, в которой он «решился собрать все дурное, какое только знал, и за одним разом над ним посмеяться». Гоголю сюжет очень понравился, и меньше чем в два месяца у него была готова комедия «Ревизор». Небольшой и как будто бы смешной анекдот превратился у него в обличительную комедию, в которой он «решился собрать все дурное, какое только знал, и за одним разом над ним посмеяться». Как примут пьесу зрители? Как примут пьесу зрители? Гоголю казалось, что от этого теперь зависит его судьба Гоголю казалось, что от этого теперь зависит его судьба судьба писателя, призванного бороться со злом, неправдой, исправлять нравы людей. Театр был полон. Незаметно, через кулисы, пробрался Гоголь на свое место и, укрывшись за портьеру, жадно разглядывал зал. Театр был полон. Незаметно, через кулисы, пробрался Гоголь на свое место и, укрывшись за портьеру, жадно разглядывал зал.

Поднялся занавес. Шло одно действие за другим. И чем ближе подходила пьеса к концу, тем сдержаннее становился смех и тем сильнее вытягивались лица сановников и знатных вельмож в партере и ложах. Что это? Разве есть в России такие порядки? Это клевета, безобразная карикатура! Поднялся занавес. Шло одно действие за другим. И чем ближе подходила пьеса к концу, тем сдержаннее становился смех и тем сильнее вытягивались лица сановников и знатных вельмож в партере и ложах. Что это? Разве есть в России такие порядки? Это клевета, безобразная карикатура! Автор выдумал такую Россию, в ней нет и не было таких городов, таких чиновников... Автор выдумал такую Россию, в ней нет и не было таких городов, таких чиновников... Царь был недоволен спектаклем. Говорят, выходя из ложи, он сказал: «Ну и пьеска! Всем досталось, а мне больше всех». Царь был недоволен спектаклем. Говорят, выходя из ложи, он сказал: «Ну и пьеска! Всем досталось, а мне больше всех». Гоголь смотрел на зрителей, и ему было грустно; он потихоньку от всех знакомых, один ушел из театра. Гоголь смотрел на зрителей, и ему было грустно; он потихоньку от всех знакомых, один ушел из театра.

На чужбине с особенной силой понял он, что непреодолимой цепью прикован к родине, что всем прекрасным небесам и красотам чужой земли он предпочитает свою отчизну. «Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно в тебе... Но какая же непостижимая тайная сила влечет к тебе?» «Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно в тебе... Но какая же непостижимая тайная сила влечет к тебе?» Вернуться назад? Нет, он не может. Не может работать в России, где надо выносить надменную гордость глупых людей, видеть сборище великосветских невежд, слышать гнусные речи гнусных чиновников и знати.

Но трудиться для России он должен и будет! Но трудиться для России он должен и будет! Он верит в нее, в ее светлое будущее. В мечтах своих он видит, как чудесной птицей-тройкой несется она вперед. Он верит в нее, в ее светлое будущее. В мечтах своих он видит, как чудесной птицей-тройкой несется она вперед. «Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади. Остановился пораженный Божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? «Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади. Остановился пораженный Божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? Что значит это наводящее ужас движение? и что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях?

Не дает ответа.» Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вышины знакомую песню, дружно и разом напрягли медные груди и, почти не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху, и мчится вся вдохновенная Богом!.. Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вышины знакомую песню, дружно и разом напрягли медные груди и, почти не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху, и мчится вся вдохновенная Богом!.. Русь, куда же несешься ты? дай ответ. Русь, куда же несешься ты? дай ответ.

В своем новом труде он покажет всех тех людей, которые мешают его родине быть счастливой, идти вперед. До отъезда за границу у Гоголя вчерне было уже готово несколько глав «Мертвых душ»; он читал их Пушкину. В своем новом труде он покажет всех тех людей, которые мешают его родине быть счастливой, идти вперед. До отъезда за границу у Гоголя вчерне было уже готово несколько глав «Мертвых душ»; он читал их Пушкину. Пушкин обычно всегда смеялся, когда Гоголь читал, но теперь становился все сумрачнее и, когда чтение кончилось, сказал: Пушкин обычно всегда смеялся, когда Гоголь читал, но теперь становился все сумрачнее и, когда чтение кончилось, сказал: «Боже, как грустна наша Россия!» «Боже, как грустна наша Россия!» А 29 января 1837 года Пушкин умер. А 29 января 1837 года Пушкин умер.

Вместе со всем русским народом тяжело переживал Гоголь смерть великого национального поэта. Ему было вдвойне тяжело: он лишился самого близкого и родного человека. «Что труд мой? Что теперь жизнь моя? Как жить без Пушкина?» думал Гоголь. Для него наступили горькие, тревожные дни. Он знал, что ему надо собрать все свои силы, все свое мужество, чтобы продолжать тот большой труд, который завещал ему Пушкин. Гоголь снова начал работать над «Мертвыми душами»; и работа эта стала теперь главным делом его жизни, его долгом писателя перед Родиной.

Вскоре после смерти Пушкина был вчерне закончен первый Вскоре после смерти Пушкина был вчерне закончен первый том «Мертвых душ». Гоголь решил вернуться в Россию, том «Мертвых душ». Гоголь решил вернуться в Россию, набраться новых впечатлений, почитать друзьям набраться новых впечатлений, почитать друзьям отдельные главы своего труда. отдельные главы своего труда. Гоголь очень изменился. «Все черты лица получили совсем другое значение; особенно в глазах, когда он говорил, выражались доброта, веселость и любовь ко всем; когда же он молчал и задумывался, то сейчас изображалось в них серьезное устремление к чему- то высокому».

В конце 1841 года Гоголь был снова в Москве он сдержал свое обещание, привез готовую рукопись поэмы «Мертвые души». Но не так-то просто было ее напечатать. В конце 1841 года Гоголь был снова в Москве он сдержал свое обещание, привез готовую рукопись поэмы «Мертвые души». Но не так-то просто было ее напечатать. В конце мая 1842 года «Мертвые души» вышли в свет, и тотчас же вокруг поэмы поднялась жестокая борьба. В конце мая 1842 года «Мертвые души» вышли в свет, и тотчас же вокруг поэмы поднялась жестокая борьба. Все, кто узнавал себя в героях этого произведения Гоголя, как раньше в «Ревизоре», говорили, что Гоголь клевещет на Россию, что его «следует в кандалах отправить в Сибирь». Все, кто узнавал себя в героях этого произведения Гоголя, как раньше в «Ревизоре», говорили, что Гоголь клевещет на Россию, что его «следует в кандалах отправить в Сибирь». Но все передовые люди, все молодое поколение было в восторге от «Мертвых душ». Но все передовые люди, все молодое поколение было в восторге от «Мертвых душ». Книгу трудно было достать, ее передавали из рук в руки, неделями ждали очереди, а гоголевские фразы и выражения запоминались наизусть, становились поговорками.

Вскоре писатель снова уехал за границу. Он понимал, что «Мертвые души» потрясли всю Россию, и торопился работать дальше над второй частью. Вскоре писатель снова уехал за границу. Он понимал, что «Мертвые души» потрясли всю Россию, и торопился работать дальше над второй частью. Но годы шли, а работа подвигалась мучительно медленно. Какая-то болезненная тоска, тревога все больше овладевали Гоголем. «Я несколько лет уже борюсь с неспокойствием душевным», писал он. Как всегда, он искал облегчения в дороге, в переездах, скитался по разным странам. Но нигде не находил того душевного покоя, о котором мечтал. Но годы шли, а работа подвигалась мучительно медленно. Какая-то болезненная тоска, тревога все больше овладевали Гоголем. «Я несколько лет уже борюсь с неспокойствием душевным», писал он. Как всегда, он искал облегчения в дороге, в переездах, скитался по разным странам. Но нигде не находил того душевного покоя, о котором мечтал. «Столько жизни прошу, сколько нужно для окончания труда моего; больше ни часу мне не нужно», писал он на родину.

Гоголь чувствовал, что та Россия, которую он так любит, отходит от него все дальше и дальше. Но он все еще живет тем богатством, теми знаниями, которые привез с собой. Он очень одинок. Рядом нет настоящих друзей, которые бы поддержали его, с которыми он мог бы говорить до конца откровенно. Его окружают здесь русские аристократы, «светская чернь», которая ненавидит русский народ, все новое и живое в России.

Гоголь решил вернуться на родину. Но «это не тот Гоголь», говорили при встрече его друзья и знакомые. «Какая-то затаенная боль и тревога, какое-то грустное беспокойство примешивались к постоянно проницательному выражению его лица», говорил Тургенев, который только что познакомился с ним. Гоголь был недоволен своей работой над «Мертвыми душами», он все больше чувствовал, как путается в противоречиях той русской жизни, которую заново узнавал, что многого он просто не знает, не может понять. Гоголь решил вернуться на родину. Но «это не тот Гоголь», говорили при встрече его друзья и знакомые. «Какая-то затаенная боль и тревога, какое-то грустное беспокойство примешивались к постоянно проницательному выражению его лица», говорил Тургенев, который только что познакомился с ним. Гоголь был недоволен своей работой над «Мертвыми душами», он все больше чувствовал, как путается в противоречиях той русской жизни, которую заново узнавал, что многого он просто не знает, не может понять. «Я весь исстрадался. Я так болен и душой и телом, так расколебался весь....Работа моя жизнь, не работается не живется», говорил Гоголь. Временами казалось, что уже угасают его творческие силы, что наступает старость.

«Творчество мое лениво. Стараясь не пропустить и минуты времени, не отхожу от стола, не отодвигаю бумаги, не выпускаю пера но строки лепятся вяло, а время летит невозвратно...» Никогда, может быть, Гоголь не испытывал такого острого чувства ответственности писателя за свою работу, такого недовольства собой, таких колебаний, как тогда, когда он дописывал последние страницы второго тома «Мертвых душ». Никогда, может быть, Гоголь не испытывал такого острого чувства ответственности писателя за свою работу, такого недовольства собой, таких колебаний, как тогда, когда он дописывал последние страницы второго тома «Мертвых душ». А через несколько месяцев, поздней февральской ночью, он бросил в огонь камина этот труд многих лет жизни. Почему? Никто не знает…

21 февраля 1852 года Гоголь скончался. Хоронили его в ясный, солнечный день. «Кого это хоронят? спросил прохожий, встретивший погребальное шествие. Неужели это всё родные покойника?» «Хоронят Гоголя, отвечал один из молодых студентов, шедших за гробом. И все мы его кровные родные, да еще с нами вся Россия». 21 февраля 1852 года Гоголь скончался. Хоронили его в ясный, солнечный день. «Кого это хоронят? спросил прохожий, встретивший погребальное шествие. Неужели это всё родные покойника?» «Хоронят Гоголя, отвечал один из молодых студентов, шедших за гробом. И все мы его кровные родные, да еще с нами вся Россия».

Информация взята с сайта Презентацию подготовила Ляпкина Полина, 8 «Г», ЦО 1428.