Раймунд Луллий ( )

Ранние годы О жизни его было распространено много легенд. Достоверные сведения находятся в его сочинениях ( особенно в некоторых автобиографических стихотворениях ) и в жизнеописании, составленном с его слов его учениками.

Луллий родился в городе Пальме, на острове Майорка ; молодость провёл при Арагонском дворе в качестве королевского стольника.

Хотя рано женатый, он вёл рассеянную жизнь и имел много любовных приключений.

На тридцать втором году жизни, сочиняя эротическую песню, он имел видение распятого Христа, повторившееся ещё четыре раза.

Это произвело в нём внутренний переворот ; он оставил двор и семью и поселился на пустынной горе Мирамар, где впоследствии несколько его учеников основали маленький монастырь.

Будучи твердо убеждён не только в религиозной истине христианства, но и в его совершенной разумности, Луллий находил, что слишком мало делается для обращения неверующих ( особенно мусульман ) путём убеждения.

Это сознание необходимости нового, лучшего способа борьбы с неверными представилось ему во время его уединённых размышлений на Мирамаре в виде трёх конкретных мыслей, которые он приписал особому откровению свыше : 1. мысль об особом методе или искусстве, посредством которого можно с разумной необходимостью вывести из общих понятий всякие истины, и прежде всего истины христианского вероучения ;

2. мысль об основании миссионерских коллегий, где, кроме других предметов, изучались бы основательно восточные языки, особенно арабский.

3. мысль о преобразовании монашеской - рыцарских орденов в один великий миссионерский орден.

Зрелость Вся дальнейшая жизнь Луллия всецело посвящена осуществлению этих трёх мыслей.

Для выполнения первой из них он пишет множество больших и малых трактатов, где с разных сторон старается изложить и выяснить свой логический метод, называемую им ars generalis, arsuniversalis, ars magna и т. д.

В этом « искусстве » Луллий стоит на почве средневекового реализма, согласно которому общие понятия (universalia) обладают собственным самостоятельным бытием.

Исходя отсюда, Луллий предполагает, что действительность есть не что иное, как правильное и постепенное усложнение общих понятий через их различные комбинации друг с другом, а потому разум, следя за логическим порядком понятий, может открывать действительную связь вещей.

Иллюстрация схемы разумной связи Это положение, впоследствии возобновлённое в более глубокой и тонкой форме Гегелем, имеет во всяком случае определённый философский смысл.

Нельзя сказать того же о способе применения этого принципа у Луллия о его знаменитых « кругах » ( В XIII веке Раймунд Луллий создал логическую машину в виде бумажных кругов, построенных по троичной логике )

Этот логический механизм, изображаемый в сочинениях Луллия соответствующими фигурами, состоял из нескольких подвижных концентрических кругов, разделённых поперечными линиями на отделения (« камеры »), в которых в известном порядке обозначались общие понятия или основные категории всего существующего.

Вследствие концентричности кругов, подразделения каждого из них занимали определённое положение относительно тех или других подразделений прочих кругов, а вращая их так или иначе, можно было получать множество новых, более или менее сложных комбинаций, в которых Луллий видел новые реальные истины.

Эти круги в совокупности своей обнимали всю область возможного знания : один из них заключал основные атрибуты божества, другой логические категории, третий метафизические и т. д., до права и медицины включительно.

На самом деле никакая истина не была ни открыта, ни доказана с помощью такого механизма, который поэтому и считался до сих пор лишь курьёзной игрушкой.

Сам Луллий утверждал, что система его кругов была ему прямо открыта свыше, в особом видении, посетившим его на родном острове Майорка.

Так как он был менее всего склонен к обманам и мистификациям, то должно предположить, что явившаяся в его воображении символическая схема разумной связи, проникающей все сферы бытия и познания, была им ошибочно принята и истолкована в буквальном механическом смысле. Впрочем, он не довольствовался кругами и прибегал к другим наглядным способам пояснения своей системы, напр. к родословному древу понятий.

Идеи Луллия От неудачных пан логических построений Луллия должно отличать содержание его идей. Господствующим мотивом его философской деятельности было убеждение, что истина одна :

Истинное для веры не может быть противно или чуждо разуму, и, следовательно, всякое заблуждение может быть опровергнуто разумными аргументами.

Тут он сталкивался, во - первых, с аверроистами, начавшими в то время проповедовать прославившийся впоследствии принцип о двух истинах. Дело в том, что Аверроэс, своеобразно толкуя учение Аристотеля, придал ему резко пантеистический характер.

Скоро он нашёл последователей и в европейских школах ; но так как нельзя было скрыть несовместимости этого воззрения с христианским вероучением, то они прибегли к утверждению, что истинное для веры и по вере может быть неистинным по разуму.

Такая двуличность была нестерпима для Луллия, и он видел в аверроистах главных врагов своего дела.

Менее резко, но столь же решительно боролся он против того благочестивого взгляда, в котором аверроисты могли находить себе косвенную поддержку против взгляда, что истины веры вообще недоступны для разума и не должны быть предметом философского доказательства и объяснения.

Этот взгляд возник на той же почве полного отделения веры от разума, как и аверроизм ; но аверроисты становились всецело на сторону разума, только лицемерно допуская требования веры, тогда как благочестивые рационалисты искренно дорожили своей тёмной верой и враждебно относились к разуму и всякой философии.

Полемика Луллия против этого последнего взгляда представляет многочисленные вариации одной и той же темы.

Какой - нибудь арабский или мавританский мудрец разумными соображениями убеждается в несостоятельности ислама и желает принять христианство, если ему покажут истинность христианских догматов ; но какой - нибудь благочестивый монах, к которому он за этим обращается, говорит ему, что божественные догматы суть тайны, совершенно непостижимые для разума, и что в них нужно только верить, не рассуждая.

На это арабский мудрец возражает, что в таком случае ему незачем менять религии, так как для слепой веры и мусульманство совершенно пригодно.

Против обычного утверждения, что разумное доказательство религиозных истин отнимает нравственную заслугу веры, Луллий возражает, что разумное доказательство не создаёт веры ( как личного субъективного акта или состояния, имеющего нравственную заслугу ), а только придаёт ей общие объективные основания, благодаря которым она может быть сообщаема другим.

По Луллию, разум и вера суть различные формы одного и того же содержания, и это различие он определяет так : разум показывает возможность и необходимость того, чего действительность даётся верой.

Понятие разумности или разумной необходимости связано у Луллия с идеей достоинства или совершенства.

Так, догмат Троицы имеет за себя, как « необходимое основание » (ratio necessaria), то соображение, что для Бога более достойно или более соответствует его совершенству вечно заключать в себе самом адекватный предмет познания и любви ( в лицах Сына и Духа Св.), нежели нуждаться в таком предмете или искать его вне себя ; творение мира объясняется тем, что сообщение бытия другому выражает более совершенную степень могущества, мудрости и благости, нежели ограничение себя одним собственным бытием ; истина воплощения основывается на том, что личное соединение с чистой человеческой природой есть самое совершенное и достойное Божества, и т. д

Луллий был уверен, что в своей системе он имеет действительное и полное средство доказать добросовестным мусульманам все истины христианской религии ; но для того, чтобы это « универсальное » средство могло быть применено к делу, необходимо было владетьарабским языком.

Сам Луллий научился ему основательно, и некоторые из его сочинения написаны первоначально на этом языке ; литература арабская также была ему хорошо известна. Но заботы его об основании коллегий восточных языков и миссионерского ордена остались безуспешны.

Он тщетно обращался к начальству доминиканцев и францисканцев, к университетам и государям, к папской курии, при различных папах, наконец, к Вьеннскому собору всей западной церкви.

Не успевая в своих попытках широкой организации миссионерского дела, Луллий несколько раз брался за единоличное его осуществление, отправляясь проповедовать христианство мусульманам Северной Африки.

Каждый раз после успешных прений о вере с мусульманским духовенством Луллий обращал на себя внимание властей и народа ; его подвергали насилиям, сажали в тюрьму, изгоняли из страны.

В Тунисе он, за открытую проповедь Евангелия н а городской площади, был побит камнями. Тело его было поднято генуэзским купцом Стефаном Колумбом ( предком Христофора ), который перевёз его на своём корабле в Пальму ( по некоторым рассказам он был ещё жив и умер в дороге ). Торжественно похороненный на своей родине, он стал там местным святым и чудотворцем.

Впоследствии делались попытки его канонизации, но против его памяти восстал могущественный орден доминиканцев, из - за учения о непорочном зачатии Богородицы, которое защищал Луллий и отрицали доминиканцы ( принявшие этот догмат только в XIX в.).

Провинциальный инквизитор Арагонского королевства Николай Эймерик возбудил в 1372 г. против Луллия обвинение в различных ересях, но встретил сильное противодействие со стороны короля и лучших людей Испании. Сочинённая им папская булла против Луллия была впоследствии объявлена подложной ( в 1419 г.).

Наследие Луллия Сторонники Луллия, бывшие довольно многочисленными уже в последние годы его жизни ( в одном Парижском университете нашлось 50 магистров и докторов, заявивших письменно полное одобрение его учению ), образовали после его смерти целую школу, особенно процветавшую в XV в. Из неё вышли многие сочинения, ошибочно приписанные самому Луллию.

Подлинные его сочинения, написанные на каталанском, арабском и латин ском языках, были распространены в многочисленных рукописях. Ещё в начале XIV в. были составлены их каталоги. Полное печатное изд. Зальцингера в Майнце, гг., в 10 тт., из которых 7- й и 8- й не появлялись в обращении. Стихотворения («Obras rimadas») изд. в Испании. Богатое собрание рукописей Луллия, среди которых есть и неизданные, находится в Мюнхене.

Из 313 сочинений, описанных Ренаном, многие ( около 100) не принадлежат Луллию. Таковы все алхимические трактаты : Луллий не только не занимался алхимией, но осуждал её, как ложное и безнравственное искусство ; между тем уже ближайшее потомство сделало из Луллия алхимика по преимуществу.

Целый ряд алхимических сочинений, приписанных Луллию, имеет характер грубого подлога : Луллий является здесь действующим в Англии, где он никогда не был, притом через несколько десятилетий после своей смерти и при дворе небывалого английского короля Роберта.

В эпоху Возрождения к Луллию примыкают с разных сторон Агриппа Неттесгеймский, Николай Кузанский и в особенности Джордано Бруно, возобновляющий « великое искусство » в нескольких своих сочинениях.

Место в истории философии В истории философии Луллий занимает видное место : во - первых, как самый последовательный из средневековых « реалистов », доведший эту точку зрения до панлогизма ( то есть отождествления порядка действительности с порядком логическим ), пятью веками раньше Гегеля,

И во - вторых, по его идее о взаимоотношении между разумом и верой ( философией и теологией ) как внутренне восполняющими, а не ограничивающими друг друга формами истины, в сущности равноправными ( хотя Луллий и употреблял иногда мимоходом обычное средневековое выражение о философии как служанке богословия ).

Главный недостаток Луллия заключался в слабой способности к философскому изложению идей, вследствие чего он так держался механических схем.

Презентацию выполнил студент гр. И -1 ФМФ Никитин Денис Сергеевич