Александр Твардовский родился в 1910 году на смоленском хуторе Загорье. Здесь его отец, кузнец Трифон Гордеевич, тяжёлым трудом сколотил капитал для приобретения десяти гектаров пашни, благодаря которой семья постепенно выбиралась из нищеты. Свою любовь к земле Твардовский- старший внушал детям. При этом, будучи человеком грамотным и начитанным, Трифон Гордеевич долгими зимними вечерами читал домочадцам Пушкина, Гоголя, Лермонтова. Однако склонность сына Александра к рифмованию воспринял без энтузиазма, так как писательство не считалось доходным делом.

В 20-летнем возрасте Александр Твардовский пережил серьёзное испытание на прочность. В 1931 году его родителей раскулачили и сослали в Сибирь. Начинающий поэт оказался перед сложной дилеммой: смириться с репрессиями против родных или бороться за справедливость. И Александр сделал свой выбор, расставшись на несколько лет с родителями, братьями и сёстрами. Став гражданином, «кому с графой не повезло», он находился «под рукой всегда на случай нехватки классовых врагов». Тем не менее отправил в северное Зауралье, в верховье реки Ляли, такое письмо: «Дорогие родные! Ликвидация кулачества не есть ликвидация людей, тем более детей. Мужайтесь, терпите, трудитесь. Писать я вам не могу. Александр».

Возможно, именно пережитая семейная трагедия сделала из Твардовского на редкость (особенно среди творческих людей) преданного мужа-однолюба. В том же 1931 году он женился на своей первой любви, Машеньке Гореловой. Современники поэта утверждали, что он до старости каким-то образом умудрялся каждый год в январе добывать неизменный букет белой сирени в день рождения Марии. Супруги прожили в любви и согласии 40 лет, воспитав двоих дочерей Ольгу и Валентину.

Намного позже популярный поэт отправился к своим репрессированным родителям, с которыми не виделся целых пять лет. Но в Русском Туреке (село на территории нынешней Кировской области России. Авт.) застал только мать, младшего братика Василька и сестёр. Трифон Твардовский с младшим сыном Павлушей вернулся в родные места, на Смоленщину, поскольку кузнечная работа в Туреке свелась к минимуму и заработок сошёл на нет. Сын признался: «Знаешь, мама, я так хотел видеть вас всех, что ждать больше не мог, совсем перестал спать, все думал только о вас, и было одно желание в дорогу, к вам». Александр договорился о переезде родных в Смоленск, оставил им свою небольшую комнатку, а сам отправился в Москву продолжать образование в Институте истории, философии и литературы лучшем на тот момент гуманитарном вузе страны.

Из его «Фронтовой хроники» выросла поэма «Василий Теркин». Без идеологических нравоучений, без прославления руководящей роли КПСС и упоминаний о Сталине достаточно смело в те времена. И народ принял Теркина на ура. Даже ярый противник советской власти Иван Бунин отозвался из благополучного Парижа, похвалив «Книгу про бойца без начала и конца»: «Какая чудесная удаль, какая точность во всем и какой необыкновенный, народный, солдатский язык ни сучка ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно- пошлого слова!»

Существует свидетельство младшей дочери поэта Валентины Твардовской о глубокой депрессии отца в послевоенные годы: «Наиболее тяжёлый период наступил после войны, на рубеже х годов, когда стихов отец почти не писал, вспоминала Валентина Твардовская. И длилось это не месяц, не год, а несколько лет кряду. Мучительное разрушение прежней веры отвращало от стихов. У отца даже возникла мысль о самоубийстве».