Ломоносов Михаил Васильевич БИОГРАФИЯ ТЕОРИЯ ТРЕХ СТИЛЕЙ

Биографи я Великий русский ученый, философ, основатель Московского университета. Родился в селе Денисовка Архангельской губернии, в семье помора. В представлении многих людей Ломоносов сын поморского рыбака из бедной, затерянной в снегах деревеньки, движимый жаждой знаний, бросает все и идет в Москву учиться. На самом деле это скорее легенда, чем быль. Его отец Василий Дорофеевич был известным в Поморье человеком, владельцем рыбной артели из нескольких судов и преуспевающим купцом. Он был одним из самых образованных людей тех мест, поскольку некогда учился в Москве на священника. Известно, что у него была большая библиотека. Мать Михаила Ломоносова Елена Ивановна была дочерью дьякона. Именно мать, к сожалению, рано умершая, научила читать сына еще в юном возрасте и привила любовь в книге. Особенно полюбил юноша грамматику Мелентия Смотрицкого, Псалтирь в силлабических стихах Симеона Полоцкого и арифметику Магницкого. Так что, отправляясь в Москву в 1730 году, Миша Ломоносов вовсе не был неучем. Он уже имел максимально возможное в тех местах образование, которое и позволило ему поступить в Славяно-греко- латинскую академию первое высшее учебное заведение в Москве. В 1731 г. поступил учиться в Славяно-греко-латинскую академию в Москве.

Здесь Михаил изучил латинский язык, политику, риторику и, отчасти, философию. О своей жизни этого первого школьного периода Ломоносов так писал И.И. Шувалову в 1753 году: «Имея один алтын в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше как за денежку хлеба и на денежку квасу, прочее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет ( ), а наук не оставил». Счастливая случайность вызов в 1735 году из Московской академии в Академию наук 12 способных учеников решила судьбу Михаила Ломоносова. Трое из этих учеников, в том числе Михаил, были отправлены в сентябре 1736 года в Германию, в Марбургский университет, к «славному» в то время профессору Вольфу, известному немецкому философу. Ломоносов занимался под руководством Вольфа математикой, физикой и философией. Затем он учился еще в Фрейберге, у профессора Генкеля - химии и металлургии. Вместе с похвальными отзывами о занятиях Михаила за границей, руководители его не раз писали о беспорядочной жизни, которая кончилась для Ломоносова в 1740 году браком в Марбурге с Елизаветой-Христиной Цильх, дочерью умершего члена городской думы. Беспорядочная жизнь, кутежи, долги, переезды из города в город были не только следствием увлекающейся натуры Ломоносова, но и отвечали общему характеру тогдашней студенческой жизни. В немецком студенчестве он нашел и то увлечение поэзией, которое выразилось в двух одах, присланных им из-за границы в Академию наук в 1738 году «Ода Фенелона» и в 1739 году «Ода на взятие Хотина». К последней он приложил «Письмо о правилах российского стихотворства». Эти две оды, несмотря на их громадное значение в истории русской поэзии, не были в свое время напечатаны и послужили только для Академии наук доказательством литературных способностей Ломоносова. Между тем с «Оды на взятие Хотина» и «Письма о правилах российского стихосложения» начинается история нашей новой поэзии.

В 1741 году Михаил Ломоносов вернулся на родину. Несмотря на оды, переводы сочинений иностранцев-академиков, студент Ломоносов не получил ни места, ни жалованья. Только с восшествием на престол Елизаветы Петровны, в январе 1742 года, Ломоносов был определен в Академию адъюнктом физики., В 1743 году при Академии возникли исторический департамент и историческое собрание, в заседаниях которых Ломоносов повел борьбу против Миллера, обвиняя его в умышленном поношении славян. И вскоре Ломоносов вследствие «продерзостей», непослушания конференции Академии и частых ссор с немцами в пьяном виде, более семи месяцев «содержался под караулом». Он целый год оставался без жалованья, на просьбы о вознаграждении для пропитания и на лекарства получил только разрешение взять академических изданий на 80 рублей. В 1745 году Михаил Ломоносов подает прошении об определении его профессором химии. Назначение в академию профессором химии совпало с приездом его жены из-за границы. Через четыре года у них родилась дочь Елена. С этого времени начинается достаточно обеспеченная и спокойная жизнь Ломоносова, расцветает его научная деятельность.С 1748 г. Ломоносов работал в учрежденной по его инициативе химической лаборатории Академии. До 1748 г Ломоносов занимался преимущественно физическими исследованиями, а в гг. его работы были посвящены главным образом решению теоретических и экспериментальных вопросов химии. Его труды, относящиеся к математике, физике, химии, наукам о Земле, астрономии, стали рубежом в развитии науки, отграничивающим натурфилософию от экспериментального естествознания. Ломоносов изложил основы атомно-корпускулярного учения, разработал кинетическую теорию теплоты, обосновал необходимость привлечения физики для объяснения явлений химии и предложил для теоретической части химии название «физическая химия», а для практической части «техническая химия». Он также обратил внимание на основополагающее значение закона сохранения веществ в химических реакциях.

Он разрабатывал точные методы взвешивания и объемные методы количественного анализа. Проводя опыты по обжигу металлов в запаянных сосудах, Ломоносов показал, что их вес после нагревания не изменяется и что мнение Р. Бойля о присоединении к металлам «тепловой материи» ошибочно. Он изучал растворимость солей при различных температурах, установил факты понижения температуры при растворении солей и понижения точки замерзания раствора по сравнению с чистым растворителем. Ломоносов лично произвел большое количество анализов горных пород. Он доказывал органическое происхождение почвы, торфа, каменного угля, нефти, янтаря. В своем «Слове о рождении металлов от трясения Земли» и в работе «О слоях земных» он последовательно проводил идею о закономерной эволюции природы. Как и многие ученые того времени, Михаил Ломоносов «все испытал и все проник», говоря словами Пушкина. Но главные его открытия касаются химии, физики и астрономии. Они на десятилетия опередили работы западноевропейских ученых, но часто оставались не замеченными европейской наукой, не придававшей особого значения развитию точных знаний в варварской стране, которой они считали Россию. Леонард Эйлер был едва ли не единственным его современником, который понял масштабы его ума и оценил глубину его обобщений. Отдавая должное заслугам Ломоносова, Эйлер отмечал его «счастливое умение расширять пределы истинного познания природы...». Благодаря вниманию Эйлера в начале 1748 года Ломоносов добился постройки и оборудования по его чертежам химической лаборатории при Академии наук, где, в частности, стал производить анализы образцов различных руд и минералов. Эти образцы он получал с горных заводов и от рудознатцев со всех концов России.

Ломоносов создал в России многие химические производства неорганических пигментов, глазурей, стекла, фарфора. Он изобрел фарфоровую массу, разработал рецептуру и технологию изготовления цветных стекол, которые использовал для своих мозаичных картин. Ломоносов создал ряд мозаичных портретов (например, портрет Петра I) и монументальную мозаику «Полтавская баталия», которые были высоко оценены Российской Академией художеств, избравшей его в 1763 г. своим членом. Ученый имел немало врагов и завистников, во главе которых стоял всесильный Шумахер. По счастью, у него нашелся покровитель граф Шувалов. Через Шувалова Ломоносов имел возможность провести в жизнь важные планы, например основание в 1755 году Московского университета, для которого Ломоносов написал первоначальный проект, основываясь на «учреждениях узаконенных, обрядах и обыкновениях иностранных университетов». В 1757 году Михаил Ломоносов становится канцлером, то есть, по современным понятиям, вице-президентом Академии наук. В том же году он переехал с казенной академической квартиры в собственный дом, сохранившийся на Мойке до 1830 года.

В 1759 году М. Ломоносов занимался устройством гимназии и составлением устава для нее и университета при Академии, причем всеми силами отстаивал права низших сословий на образование и возражал на раздававшиеся голоса: «Куда с учеными людьми?». Ученые люди, по словам Ломоносов, нужны «для Сибири, горных дел, фабрик, сохранения народа, архитектуры, правосудия, исправления нравов, купечества, единства чистой веры, земледельства и предзнания погод, военного дела, хода севером и сообщения с ориентом». По географическому департаменту Ломоносов занимался собиранием сведений о России. В 1761 году Михаил Ломоносов следил за прохождением Венеры между Землей и Солнцем. Это очень редкое явление наблюдали ученые многих стран, специально организовавшие для этого далекие экспедиции. Такие наблюдения Венеры давали возможность уточнить величину расстояния от Земли до Солнца. Но только Ломоносов, у себя дома в Петербурге, наблюдая в небольшую трубу, сделал великое открытие, что на Венере есть атмосфера, по-видимому, более плотная, чем атмосфера Земли. Одного этого открытия было бы достаточно, чтобы имя Ломоносова сохранилось в веках. Стремясь вооружить астрономов лучшим инструментом для проникновения в глубь Вселенной, Михаил Ломоносов создал новый тип отражательного телескопа-рефлектора. В телескопе Ломоносова было только одно зеркало, расположенное с наклоном, оно давало более яркое изображение предмета, потому что свет не терялся как при отражении от второго зеркала. После восшествия на престол Екатерины II, в 1762 году, Ломоносов написал «Оду», в которой сравнивал новую императрицу с Елизаветой и ожидал, что Екатерина II «златой наукам век восставит и от презрения избавит возлюбленный Российский род». Его надежды оправдались. В 1764 году была снаряжена экспедиция в Сибирь, под влиянием сочинения Ломоносова: «О Северном ходу в Ост-Индию Сибирским океаном». Еще в 1742 году, когда Михаил Ломоносов был зачислен в Академию наук, он начал писать большой труд по горному делу, но многочисленные другие академические обязанности задержали окончание этой работы. Он издал «Первые основания металлургии или рудных дел» только в 1764 году.

Первым из русских академиков Ломоносов приступил к подготовке учебников по химии и металлургии: «Курс физической химии», «Первые основания металлургии, или рудных дел». Ему принадлежит заслуга создания Московского университета, проект и учебная программа которого составлены им лично. Ломоносов написал ряд трудов по истории, экономике, филологии. Наряду с научными исследованиями Ломоносов занимался литературным творчеством и опубликовал несколько од и трагедий. Сочинения: «Опыт теории о нечувствительных частицах тел и вообще о причинах частных качеств»; «Размышления о причинах теплоты и холода», «Рассуждение об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенное для поддержания свободы философии»; «О слоях земных» Ломоносов, Михаил Васильевич один из величайших русских поэтов и ученых. Это хорошо сознавали уже лучшие его современники. «Он наших стран Малгерб, он Пиндару подобен!» писали о его стихах даже его враги. «Все научные мемуары Ломоносова не только хороши, но даже превосходны», говорит о его научных работах знаменитый Эйлер. Им, как и Державиным, зачитывались чуть не вплоть до самого Пушкина. «Уважаю в Ломоносове великого человека, но, конечно, не великого поэта», писал Пушкин. «Между Петром I и Екатериною II он один является самобытным сподвижником просвещения. Он создал первый университет; он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом». Выдвигая великие заслуги Михаила Ломоносова в истории русской науки и русского просвещения, деятельность его, как «российского Пиндара», Пушкин считает ни за что. «Оды его... утомительны и надуты. Его влияние на словесность было вредное и до сих пор в ней отзывается. Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности вот следы, оставленные Ломоносовым». Крайность этого отзыва в другом месте умеряется самим Пушкиным: он говорит о народности языка Ломоносова, о высокой поэтичности его духовных од, которые «останутся вечными памятниками русской словесности». Белинский окончательно восстановил поколебленную славу Ломоносова как поэта. Называя взгляд Пушкина на Ломоносова «удивительно верным, но односторонним», Белинский указывает на великое значение поэзии Ломоносова в общем историческом ходе нашего литературного развития. «Во времена Ломоносова, говорит Белинский, нам не нужно было народной поэзии; тогда великий вопрос быть или не быть заключался для нас не в народности, а в европеизме... Ломоносов был Петром Великим нашей литературы... Не приписывая не принадлежащего ему титла поэта, нельзя не видеть, что он был превосходный стихотворец, версификатор... Этого мало: в некоторых стихах Ломоносова, несмотря на их декламаторский и напыщенный тон, промелькивает иногда поэтическое чувство отблеск его поэтической души...

Теория «трех штилей» Изучая живой русский язык, Михаил Ломоносов все разнообразие русских наречий и говоров сводит к трем группам или наречиям, «диалектам»: 1) московское, 2) северное или поморское (родное для Ломоносова) и 3) украинское или малороссийское. Решительное предпочтение Ломоносов отдает московскому, «не токмо для важности столичного говора, но и для своей отменной красоты». Теоретическая филологическая работа и практическая писательская деятельность Ломоносова связана с расцветом русского классицизма, однако не замыкается полностью в рамках этого направления. За пределы теории классицизма выходят идеи Ломоносова об исторической обусловленности стилевой системы русского литературного языка, изложенные в Предисловии о пользе книг церковных в российском языке (1758). До Ломоносова русский литературный язык отличала беспорядочная смесь самых различных языковых элементов. В письменном и устном обиходе употреблялись и исконно русские слова, и церковнославянизмы, значительная часть которых обветшала, и хлынувшие в изобилии в русский язык со времен Петра I всевозможные варваризмы. Это был крайне пестрый, тяжеловесный по своей синтаксической конструкции язык. Он не мог удовлетворить растущим потребностям науки и культуры, назрела историческая необходимость коренных, решительных преобразований. В Предисловии... высказана схема деления литературного языка на три стиля высокий, средний и низкий.

Само по себе учение о трех стилях восходит к глубокой древности. В античных риториках, в учебниках красноречия духовных школ Запада, Юго-Западной Руси и Московского государства постоянно рассматриваются три разновидности речи. Три стиля разграничиваются по пристойности материй. Устанавливается зависимость между материей, т. е. темой, предметом изложения, жанром и стилем. Высокая материя требует высокого жанра и соответственно высокого стиля, низкая материя требует низкого жанра и соответственно низкого стиля. Для каждого жанра предусматривается один из трех стилей, отклонения не допускаются. Героические поэмы, оды, прозаичные речи о важных материях должны были быть написаны высоким стилем; все театральные сочинения, в которых требуется обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия, стихотворные дружеские письма, сатиры, элегии, прозаические описания дел достопамятных и учений благородных средним; комедии, увеселительные эпиграммы, песни, в прозе дружеские письма, описание обыкновенных дел низким. Эта регламентация для того времени имела определенное положительное значение, поскольку способствовала упорядочению употребления языковых ресурсов, что является одной из величайших заслуг Ломоносова в реформе русской словесности.

Такой подход был неоднозначно встречен современниками, но поскольку сложившаяся к XVIII веку ситуация в языке требовала кардинальных решений, то теория Ломоносова в конце концов восторжествовала. Ломоносов также рассматривал свою стилистическую теорию как средство борьбы со злоупотреблением иностранными словами. Он решительно восставал против непродуманных заимствований, засорявших живой родник народного слова. И в пору, когда дворянская верхушка, а также заезжие иностранцы скептически расценивали возможности русского национального языка, работа Ломоносова по созданию своей научной терминологии имела очень большое значение. Он шел здесь различными путями. В одних случаях заменял иностранные термины отечественными названиями, в других вводил в оборот известные русские выражения для обозначения новых научных понятий, в третьих придавал иноязычным терминам, прочно вошедшим в русский словарь, формы, близкие к нормам отечественной грамматики. Обладая прекрасным фонетическим чутьем, Ломоносов удачно переделал оризонт на горизонт, квадратуум на квадрат, ваторпас на ватерпас и т. д.

Все это способствовало нормализации русского литературного языка на определенном этапе его развития. На практике Ломоносов указал пути к преодолению своей теории, к образованию той новой стилистической системы русского литературного языка, утверждение которой связывается с именем Пушкина. Даже в одах, которыми Ломоносов наиболее прославился среди современников, в выборе и употреблении слов и грамматических форм он далеко не всегда следует правилам высокого стиля. Не случайно Пушкин сказал: Слог его, ровный, цветущий и живописный, замена главное достоинство от глубокого знания книжного славянского языка и от счастливого слияния оного с языком просто- народным. И это во времена классицизма, времена, когда в споре о главенстве формы и содержания не могло быть никаких сомнений в лидерстве формы, а за нарушение чистоты жанра можно было на всю жизнь прослыть графоманом! Да и теорией трех стилей смешение славянского с российским простонародным в одном произведении не допускалось. Еще интереснее и важнее в одах Ломоносова свободный переход от одной манеры выражения к другой, изменение стиля. Если от традиционных, положенных по этикету восхвалений царей и цариц он переходит к предметам, которые считает действительно важными, то оставляет славянизмы, высокопарность, изукрашенность. Как просто написан знаменитый отрывок из Оды на день восшествия на престол Елизаветы Петровны, 1747 г.:

Науки юношей питают, Отраду старым подают, В счастливой жизни украшают, В несчастный случай берегут: В домашних трудностях утеха И в дальних странствах не помеха, Науки пользуют везде: Среди народов и в пустыне, В градском шуму и наедине, В покое сладки и в труде. Теория трех штилей Ломоносова вызвала горячие споры и обсуждения. В частности, на почве реформы Ломоносова возникли споры двух направлений, во главе которых стояли такие известные литераторы того времени, как Карамзин и Шишков.

Изучая живой русский язык, Михаил Ломоносов все разнообразие русских наречий и говоров сводит к трем группам или наречиям, «диалектам»: 1) московское, 2) северное или поморское (родное для Ломоносова) и 3) украинское или малороссийское. Решительное предпочтение Ломоносов отдает московскому, «не токмо для важности столичного говора, но и для своей отменной красоты».