Муниципальное общеобразовательное учреждение Венгеровской средней общеобразовательной школы 2 Презентация научно – исследовательской работы по литературе на тему Солженицын – громадное литературное явление ХХ века. Выполнила: Руководитель: ученица 10В класса Нохрина Т.П., ВСОШ 2 учитель русского Эртель Виктория. языка и литературы Венгерово 2009.

Бывают судьбы, как бы нарочно задуманные и поставленные на подмостках истории каким-то гениальным режиссером. В них все драматически напряжено и все продиктовано историей страны, взлетами и падениями ее народа. Одна из таких судеб, безусловно, судьба Солженицына. Жизненная и литературная. Жизненная известна. Она совпадает с судьбами миллионов. В мирное время студент, в военное солдат и командир победоносной армии, а потом, при новом взмахе сталинских репрессий, заключенный. Чудовищно и увы! обыкновенно. Судьба миллионов.

Актуальность моего исследования обусловлена беспрецедентным успехом публицистических выступлений А.И. Солженицына у читающей аудитории 1960-х - 90-х годов. Своевременность данной работы определяется и необходимостью понять причины ситуации информационного вакуума, в котором А.И. Солженицын оказался после возвращения на Родину. Объектом данного исследования являются не только сам А.И. Солженицын, но и его публицистические выступления (статьи, речи, открытые письма, интервью), оказавшие существенное влияние на общественное сознание читательской аудитории.

Цель работы – Познакомить читателя с драматической судьбой писателя, определить значение публицистики А.И. Солженицына в информационном пространстве, опираясь на некоторые из его произведений. В соответствии с целью исследования поставлены следующие задачи: Подобрать и изучить литературу, которая раскрывает жизненный путь А.И. Солженицына; Сделать проблемный анализ художественных и публицистических произведений А.И. Солженицына с учетом специфики жанра и поэтики; Выявить традиции русской классики в творчестве писателя и его новаторства; Изучить литературную критику, научно-популярных исследований, посвященных А.И. Солженицыну. В процессе работы использовались методы исследования: –Анализ научной литературы. –Анализ некоторых биографических фактов. –Анализ художественной литературы. –Изучение и анализ результатов исследования.

Лавры славы и начало травли.

В 1962 году вышла в свет повесть А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича».

Санкционированная «сверху», повесть произвела впечатление разорвавшейся бомбы, и это предшествовало буму популярности публицистической деятельности Солженицына. На повесть откликнулись многие из величайших людей того времени:

«Константин Симонов «О прошлом во имя будущего» «Известия»,

«Григорий Яковлевич Бакланов «Чтоб это никогда не повторилось» «Литературная газета», , с. 13

Анна Ахматова писала: Когда вышла его большая вещь («Один день Ивана Денисовича»), я сказала: это должны прочесть все 200 миллионов. А когда я читала «Матренин двор», я плакала, а я редко плачу.

После 1963 года на «лагерную тему», а вскоре и на имя самого Солженицына накладывается негласный запрет. Первая попытка опорочить Солженицына была предпринята в том же году во время обсуждения кандидатур лауреатов Ленинской премии. Сразу после этого появились критические статьи по поводу творчества Солженицына.

Журнал «Коммунист Вооруженных Сил СССР» [1971] разместил на своих страницах статью полковника В. Сапунова «Литература и искусство - фронт идеологической борьбы». В публикации было сказано, что Нобелевская премия присуждена Солженицыну «как каинова печать за предательство своего народа».

14 февраля 1974 года Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (в обиходе - Главлит, по существу - цензура) издало приказ 10-дсп (для служебного пользования) с предписанием: «Изъять из библиотек общего пользования и книготорговой сети отдельно изданные произведения Солженицына А.И., а также журналы, где они были опубликованы. Изъятию подлежат также иностранные издания (в том числе журналы и газеты) с произведениями указанного автора».

Этот приказ объясняет, почему в библиотеках, где нет спец.хранилищ, отсутствуют те номера «Нового мира», в которых публиковались произведения А.И. Солженицына. До 1988 года в СССР упоминать о писателе было «не принято».

Код Солженицына.

Есть книги и есть авторы, которым суждено быть возмутителями общественного спокойствия, даже если они повествуют о событиях давно минувших.

Сегодня, как и тридцать, и двадцать лет назад, отношение к Солженицыну это снова тест, интеллектуальное, нравственное испытание для власти, для интеллигенции, для любого читателя в их стрем­лении и в их способности жить не по лжи.

Сегодня уместно вспомнить, как долго у нас ждали, пока Солженицын выскажется по поводу грандиозных перемен в отечестве. Когда же загадочное молчание «вермонтского отшельника» было, наконец, нарушено и общественное нетерпение получило свежую пищу для размышлений, многие сугубо партийные ожидания сменились партийными же разочарованиями. Те, кто напряжённо гадал, под чьи знамёна встанет главный русский писатель современности, кого и куда за собой позовёт, что и где возглавит, остались ни с чем: художник и мыслитель Солженицын сумел не угодить всем сразу и не вписался ни в одно из нынешних политических направлений.

Вернувшись после двадцатилетнего изгнания на Родину, Солженицын не только не опоздал, но приехал в Россию вовремя, в самый раз. Потому что только его моральный авторитет, только его общественная репутация могли вернуть благородный смысл таким понятиям, как «русский вопрос», «русское национальное сознание», понятиям, втаптывавшимся в грязь едва ли не целое столетие.

Такова публицистика Солженицына, провозгласившего: «Мы должны строить Россию нравственную... Все добрые семена, какие на Руси ещё чудом недотоптаны, мы должны выберечь и вырастить».

Процесс взаимного узнавания писателя и страны после длительной и насильственной разлуки воспринимался Солженицыным не как лишние хлопоты или досадные помехи в обретении славы, а как новая творческая задача, которой он отдался с азартом и страстью.

Солженицын в изгнании.

«Угодило зёрнышко промеж двух жерновов. Очерки изгнания» начинаются как раз там, где обрывается книга первая: «За несколько часов вихрем перенесённый из Лефортовской тюрьмы, вообще из Великой Советской Зоны к сельскому домику Генриха Бёлля под Кёльном, сотни корреспондентов, ждали моих громовых заявле­ний, я им ответил неожиданно для самого себя: "Я достаточно говорил в Советском Союзе, а теперь помолчу"... Странно? Но с первых же часов от неохватной здешней лёгкости, как замкнулось во мне что-то».

Пока Солженицын жил в России, Запад казался в первую очередь союзником по борьбе с гибельным для нашей родины коммунизмом; главные претензии к Западу были в том, что он недостаточно в своём противостоянии последователен, что чересчур мягкотел. Оказавшись в эмиграции, Александр Исаевич понимает, что дело тут драматичнее, чем казалось из России, что Запад отождествляет Россию с советчиной, что антикоммунизм размывается на Западе в русофобию.

В изгнании Солженицыну приходится и вовлекаться в тамошнюю общественно- политическую жизнь, столь бесхарактерную по отношению к коммунизму, и осваивать новое бытие, и писать свою эпопею, прорабатывая горы исторических материалов, и, конечно, по мере сил возвышать голос в защиту преследуемых. Упёртый, маразмирующий тоталитаризм в ту пору «награждал» русских патриотов особенно большими сроками.

Солженицын 25 сентября 1975 года, кажется, впервые, чётко указывает: «На Западе до сегодняшнего дня безграмотно и беспечно взаимо­ заменяют слова "советский" и "русский". На самом деле эти слова прямо противоположны по смыслу».

Мы и забыли, что такие люди бывают.

Слова, вынесенные в заглавие, взяты из записи Лидии Чуковской от 30 октября 1962 г.

Слишком понятно, что в те времена, к которым относятся наиболее драматические перипетии единоборства писателя с советским режимом и советской идеологией, читатель, принимая сторону Солженицына, склонен был искать в нём авторитет прямо- таки абсолютный, никак не меньше; оборотной стороной этой неизбежной безудержности был ожесточённый тон, в который слишком часто впадали тогдашние оппоненты Солженицына.

На смену всем эксцессам самоотождествляющегося преклонения и самодовольной неуважительности, равно смахивающим на суждения эгоцентрического подростка о старших, должно было прийти немечтательное, трезвое, остро заинтересованное внимание именно ко всему облику Солженицына. Именно к тому, чем он оказался не похож ни на одного из писателей, и к тому, чего никто из них за него не сказал.

Творчество Солженицына в контексте ХХ века.

У Александра Солженицына поистине уникальный жизненный опыт. Судьба как бы спрессовала в одну биографию то, чего хватило бы с избытком не на одну жизнь и не одному художнику. Он прошёл Вторую мировую войну боевым офицером и уцелел среди миллионов смертей. Он пережил испытания сталинских концлагерей, где не умер, не сломился, а укрепился духовно. Затем был раковый корпус тяжёлое психологическое и физическое испытание болезнью. Потом шли годы, как казалось многим, в безуспешной борьбе с гигантской машиной власти, которая стремилась раздавить писателя ложью, угрозами, подкупом, прямым насилием. И наконец, эмиграция.

Старший лейтенант Солженицын в блиндаже. Шипарня, февраль 1944.

Офицеры разведдивизиона. Сидит первый слева капитан Солженицын.

Ссыльный учитель математики.

А.И. Солженицын на церемонии вручения Нобелевской премии. Стокгольм, 10 декабря 1974.

Солженицын не только преодолел противоречивость художественного сознания русской литературы XIX века, но сохранил и развил в своём творчестве то главное, что было извечно присуще класси­ческой русской литературе, её исключительную нравственную насыщенность, её духовную энергию, её стремление к высшему идеалу, который в русской литературе приобрёл статус сакрально положительного. Чрезвычайно показательно, что высокие нравственные идеалы продолжались именно в творчестве Солженицына, прошедшего ад Архипелага, именно в России, испытавший все глобальные катаклизмы XX века.

Заключение.

Позади остались и споры, и годы изгнания, а реальный Солженицын становился таким, каким он был, мыслителем и человеком, сумевшим подняться из тьмы Архипелага ГУЛАГа с номерным клеймом на спецодежде до высоты всемирного литературно­го признания, что отмечается и друзьями, и недругами.

Особенности мировоззрения и своеобразие творческого пути А.Солженицына, время, описываемое им, сделали возможным создание неповторимого художественного феномена «Красного Колеса», жанр ко­ торого мы определяем как историко- исследовательский роман-эпопею.

Творчество является для Солженицына подвижническим служением вечным ценностям Духа, моментом «высокого наслаждения, освобождения души». И основная тема его творчества, как, впрочем, и всей русской литературы, смысл жизни человека и смысл жизни народа. Именно эта тема рассматривается русской литературой во всех возможных вариациях, плоскостях, жанрах: от летописи X века до романа-эпопеи конца XX века.

По твёрдому убеждению писателя, истинный художник, чувствуя над собой Высшую силу, достойно несёт свою высокогуманную миссию, «даже на дне существования в нищете, в тюрьме, в болезнях сохраняя эту волшебную способность творить». Ибо в творчестве весь смысл и всё оправдание нашей земной жизни.