«Нет поколений бывших и настоящих, мы все современники». Работу выполнила: Шмакова Л.А. Учитель русского языка и литературы МОУ «СОШ пос. Агролес» 2010 год.

Цель: ознакомить учащихся с творчеством поэтов пушкинской поры; сформировать понятие «пушкинская плеяда». Развивать творческое мышление, умение выбирать из огромного литературного материала наиболее важную информацию, делать выводы. Воспитывать чувство патриотизма, уважение к творчеству русских поэтов.

План: Краткие биографические данные Лирический герой Давыдова Отношение к гусарскому братству Патриотические чувства Образ Давыдова в творчестве поэтов пушкинской поры.

Первая треть XIX века период расцвета русской поэзии. Именно она, а не проза (это произойдет позднее) определяла развитие русской литературы. Вместе с А.С. Пушкиным творили его современники поэты пушкинской поры. Но прежде чем говорить о них, необходимо уяснить само понятие «пушкинская пора». Если границы определять формально, то все поэты, писавшие в период жизни А.С. Пушкина, 1799– 1837, включаются в этот круг.

Составной частью понятия «пушкинская пора» является «пушкинская плеяда» круг, включающий в себя поэтов, лично знавших А. С. Пушкина и близких ему по художественным взглядам. Здесь общение происходило как на творческом, так и на личностно-дружеском уровне. К поэтам «пушкинской плеяды» относятся А.А.Дельвиг, Е.А.Баратынский, П.А.Вяземский, Д. В. Давыдов.

Далёкий отсвет пушкинской плеяды… Нам вряд ли увидать другой такой. Не своды, не колонны, не аркады, А правда чувств в строке и за строкой. И между строк просветы и пробелы Как между звёзд, как в сонмище планет, Откуда говорят со мной поэты Не отошедших, а грядущих лет. Денис Давыдов поэт и герой, человек, еще при жизни ставший легендой, практически покорил свое поколение. Пушкин, Вяземский, Жуковский, Баратынский и многие другие поэты воспевали в своих стихах военное и поэтическое дарование, очень большое обаяние и прямодушное благородство, отчаянную смелость и энергию неудержимого на выдумки гусара и партизана, героя славного и бурного для России времени.

Давыдов, пламенных боец, Он вихрем в бой кровавый; Он в мире счастливый певец Вина, любви и славы. из стихотворения В. Жуковского «Певец во стане русских воинов».

Денис Давыдов... В этом с детства знакомом имени и звон боевого металла, и звучные аккорды задорной гусарской лиры, и обаяние незаурядной личности,человека широкой души, весёлого и удалого нрава. Ещё в 1793 году граф Александр Суворов, увидев девятилетнего Дениса, благословил его, сказав:"Это будет военный человек. Я не умру, а он уже три сражения выиграет..." Военная судьба Давыдова была счастлива. Не было ни одного крупного военного театра первой половины девятнадцатого века, в которых он не принял бы участия.

Родился в Москве г. в семье бригадира, служившего под командованием А.В.Суворова. Военная карьера Дениса Давыдова началась в 1801 году. Не имея природных данных кавалергарда (Денис был небольшого роста, а в полк обычно брали людей высоких и статных), он все же пробился в гвардию. В 1801 г. поступил юнкером в Кавалергардский полк и в 1802 г. получил чин корнета. В 1804 г. «за писание возмутительных стихов» был переведен в Белорусский гусарский полк, в 1806 г. зачислен в л.-гв. Гусарский полк.

Сражался с французами в 1807 г. и отличился под Гутштадтом и Гейльсбергом. Воевал со шведами в гг., участвовал при занятии Аландских островов. В 1809 г. отбыл вместе с П.И.Багратионом в Дунайскую армию и оставался там до июля 1810 г. В апреле 1812 г. из ротмистров л.-гв. Гусарского полка был переведен в Ахтырский.

В 1812 году Денис Давыдов раскрылся во всей своей полноте, как патриот Родины и военный деятель. Вот фрагмент Послужного списка Д. В. Давыдова:"1812 г. Командовал группой наездников в окрестностях Вязьмы, Дорогобужа, Гжатска. Взял в плен 3560 человек нижних чинов, 43 штаб и опер-офицеров. Сражения под Алеховым, Смоленском. Разбил наголову большой отряд французов"...

Всю Отечественную войну Давыдов провел в седле. Командуя небольшим отрядом, составленным из гусар и казаков, он проникал в глубокий тыл неприятеля, смело вступал с ним в неравный бой, брал много пленных и трофеев, формировал из крестьян партизанские дружины и снабжал их оружием, захваченным у противника. Он старался наилучшим образом приноровиться к обстановке: отпустил бороду, надел мужицкий армяк, на грудь повесил популярный в народе образ Николая-чудотворца и «заговорил языком народным». (Все это он делал потому, что крестьяне часто по ошибке принимали гусарскую форму за французскую.)

Сколько раз, пишет Давыдов, я спрашивал жителей по заключении между нами мира: Отчего вы полагали нас французами? Каждый раз отвечали они мне: Да, вишь, родимый (показывая на гусарский мой ментик), это, бают, на их одежду схожо. Да разве я не русским языком говорю?. Да ведь у них всякого сбора люди! Тогда я на опыте узнал, что в народной войне должно не только говорить языком народа, но приноравливаться к нему в его обычаях и в его одежде. Я надел чекмень, стал отпускать бороду и заговорил языком ему понятным.

Сражался под Романовым, Салтановкой и Смоленском. Накануне Бородинского сражения подал Багратиону рапорт с просьбой выделить ему людей для создания партизанского отряда, и ему дали 50 гусар и 80 казаков, с которыми он стал действовать на коммуникациях французов, захватывая пленных и обозы. Отличился под д.Ляхово, где его отряд вместе с отрядами А.Н.Сеславина, А.С.Фигнера и В.В.Орлова-Денисова захватил в плен бригаду генерала Ожеро. За этот подвиг его наградили орденом Св.Георгия 4-го кл. За взятие Гродно и отличия в других делах пожалован в полковники. В 1813 г. сражался с французами под Калишем, Бауценом н. Рейхенбахом, Лейпцигом и Касселем. В генерал-майоры пожалован за отличие под Ла-Ротьером, но из-за путаницы в рапортах получил этот чин лишь 21 декабря 1815 г. со старшинством от 20 января 1814 г. После войны служил в разных воинских частях. С 1823 г. – в отставке по болезни. Вернулся на службу в 1826 г., воевал с персами на Кавказе, сражался с поляками и был пожалован 2 декабря 1831 г. в генерал- лейтенанты. В 1832 г. вышел в отставку.

Дом Давыдовых в Верхней Мазе. Выйдя в отставку, Денис Давыдов вместе с семьёй поселился в селе Верхняя Маза Симбирском губернии, где прожил последние десять лет своей жизни.

Только здесь, в Мазе, Давыдов осознал себя литератором. это село для поэта стало своеобразным Болдиным: именно здесь были созданы лучшие стихи лирического цикла ("Я вас люблю", "Звездочка", "Вальс"), интереснейшая часть военно-исторических записок. Сюда приезжали передовые люди того времени: Языковы, Бестужевы, Ивашевы, Татариновы... Отсюда, из Мазы, Давыдов посылал свои произведения в пушкинскую "Литературную газету", "Современник", "Сын Отечества", "Библиотеку для чтения". Сюда, в Мазу, приходили письма от Пушкина, Вяземского и других русских поэтов, от генерала Ермолова, от французского академика Арно, английского писателя Вальтера Скотта... Отсюда, из глухого степного села, Давыдов писал прошения-письма императору Николаю 1. ходатайствуя о перенесении тела Багратиона на Бородинское поле.. Здесь, в Верхней Мазе, в склепе под алтарём Покровской церкви в течение шести недель покоился прах героя отечественной войны Д. В. Давыдова. Похороны поэта-гусара в Новодевичьем кладбище состоялись 22 июня 1839 года - в тот самый день, когда древняя столица провожала гробницу Багратиона на Бородино...

Это был разносторонне одаренный человек. Первые литературные опыты Давыдова относятся в , когда в рукописях получили широкое хождение его политические стихи (басни "Голова и ноги", "Река и зеркало", сатира "Сон" и др.).

Литературная деятельность Д. выразилась в целом ряде стихотворений и в нескольких прозаических статьях. Успешные партизанские действия в войну 1812 прославили его, и с тех пор он создает себе репутацию «певца-воина», действующего в поэзии «наскоком», как на войне. Эта репутация поддерживалась и друзьями Давыдова, в том числе и Пушкиным. Однако «военная» поэзия Давыдова ни в какой мере не отражает войны: он воспевает быт тогдашнего гусарства. Вино, любовные интриги, буйный разгул, удалая жизнь вот содержание их.

Большая часть стихов его пахнет биваком. Они были писаны на привалах, на дневках, между двух дежурств, между двух сражений, между двух войн; это пробные почерки пера, чинимого для писания рапортов… За примерами далеко ходить не надо: Стукнем чашу с чашей дружно, Нынче пить еще досужно… или Ни полслова, дым столбом, ни полслова, все мертвецки пьют и преклонясь челом засыпают молодецки.

Давыдов создал всего около пятнадцати «гусарских» песен и посланий. Объем его творчества вообще невелик, но след, оставленный им в русской поэзии, неизгладим. ГУСАРСКИЙ ПИР Ради Бога, трубку дай! Ставь бутылки перед нами, Всех наездников сзывай С закрученными усами! Чтобы хором здесь гремел Эскадрон гусар летучих, Чтоб до неба возлетел Я на их руках могучих; Чтобы стены от ура И тряслись и трепетали!.

В таком духе написаны «Послание Бурцеву», «Гусарский пир», «Песня», «Песня старого гусара». Важно заметить что именно в вышеперечисленных работах своих Давыдов проявил себя как новатор русской литературы, впервые использовав в рассчитанном на широкий круг читателей произведении профессионализмы (например в описании гусарского быта используются гусарские названия предметов одежды, личной гигиены, названия оружия). Это новаторство Д. напрямую повлияло на творчество А. Пушкина, который продолжил эту традицию. Кроме оригинальных произведений, у Д. были и переводные из Арно, Виже, Делиля, Понс-де-Вердена и подражания Вольтеру, Горацию, Тибуллу.

Удалые «зачашные песни» поэта- партизана пользовались громадной популярностью: их переписывали в заветные тетрадки и заучивали наизусть и множество молодых людей «воображали себя Бурцовыми». Поэты всех рангов и направлений наперерыв воспевали Давыдова и охотно перенимали его манеру. Пушкин утверждал, что именно Давыдову был обязан тем, что не поддался в молодости исключительному влиянию Жуковского и Батюшкова. «Он дал мне почувствовать еще в лицее возможность быть оригинальным»,- сказал Пушкин о Давыдове и признавался, что подражал ему в «кручении стиха», «приноравливался к его слогу».

Наряду со стихотворениями вакхического и эротического содержания у Д. были стихотворения в элегическом тоне, навеянные, с одной стороны, нежной страстью к дочери пензенского помещика Евгении Золотаревой, с другой впечатлениями природы. Сюда относится большая часть лучших его произведений последнего периода, как-то: «Море», «Вальс», «Речка».

Самый прочный след, оставленный Давыдовым в литературе, - его лирика. Водном из своих стихов, посвященных Денису Давыдову, великий Пушкин, обращаясь к певцу-герою, говорит: Я слушаю тебя и сердцем молодею, Мне сладок жар твоих речей. Поверь, я снова пламенею Воспоминаньем прежних дней.

Кипит поток в дубраве шумной И мчится скачущей волной, И катит в ярости безумной Песок и камень вековой. Но, покорен красой невольно, Колышет ласково поток Слетевший с берега на волны Весенний, розовый листок. Так бурей вальса не сокрыта, Так от толпы отличена, Летит, воздушна и стройна, Моя любовь, моя харита, Виновница тоски моей, Моих мечтаний, вдохновений, И поэтических волнений, И поэтических страстей! 1834 * Золотарева Евгения Дмитриевна - дочь пензенских помещиков, с которой у Давыдова был продолжительный роман. - Прим. ред. Ев. Д. 3 вой* Вальс

Я вас люблю так, как любить вас должно: Наперекор судьбы и сплетней городских, Наперекор, быть может, вас самих, Томящих жизнь мою жестоко и безбожно. Я вас люблю не оттого, что вы Прекрасней всех, что стан ваш негой дышит, Уста роскошствуют и взор Востоком пышет, Что вы - поэзия от ног до головы! Я вас люблю без страха, спасенья Ни неба, ни земли, ни Пензы, ни Москвы, - Я мог бы вас любить глухим, лишенным зренья. Я вас люблю затем, что это - вы! На право вас любить не прибегу к пашпорту Иссохших завистью жеманниц отставных: Давно с почтением я умоляю их Не заниматься мной и убираться к черту! 1834

И моя звездочка Море воет, море стонет, И во мраке, одинок, Поглощен волною, тонет Мой заносчивый челнок. Но, счастливец, пред собою Вижу звездочку мою - И покоен я душою, И беспечно я пою: "Молодая, золотая Предвещательница дня, При тебе беда земная Недоступна до меня. Но сокрой за бурной мглою Ты сияние свое - И сокроется с тобою Провидение мое!" 1834

ЗАПИСКА, ПОСЛАННАЯ НА БАЛЕ Тебе легко - ты весела, Ты радостна, как утро мая, Ты резвишься, не вспоминая, Какую клятву мне дала... Ты права. Как от упоенья, В чаду кадильниц, не забыть Обет, который, может быть, Ты бросила от нетерпенья, А я?-Я жалуюсь безжалостной судьбе; Я плачу, как дитя, приникнув к изголовью, Мечусь по ложу сна, терзаемый любовью, И мыслю о тебе... и об одной тебе! 1834

РОМАНС Не пробуждай, не пробуждай Моих безумств и исступлений, И мимолетных сновидений Не возвращай, не возвращай! Не повторяй мне имя той, Которой память - мука жизни, Как на чужбине песнь отчизны Изгнаннику земли родной. Не воскрешай, не воскрешай Меня забывшие напасти, Дай отдохнуть тревогам страсти И ран живых не раздражай. Иль нет! Сорви покров долой!.. Мне легче горя своеволье, Чем ложное холоднокровье, Чем мой обманчивый покой.

Проза Прозаические статьи Давыдова делятся на две категории: статьи, носящие характер личных воспоминаний, и статьи историко-полемические. Из первых наиболее известны: «Встреча с великим Суворовым», «Встреча с фельдмаршалом графом Каменским», «Воспоминание о сражении при Прейсиш-Эйлау», «Тильзит в 1807 г.», «Дневники партизанских действий» и «Записки о польской кампании 1831 г.». По ценности сообщаемых данных эти военные воспоминания и до сих пор сохраняют значение важных источников для истории войны той эпохи. Ко второй категории относятся: «Мороз ли истребил французскую армию», «Переписка с Вальтер-Скоттом», «Замечания на некрологию H. H. Раевского» и некоторые другие. Собрания сочинений Давыдова выдержали шесть изданий; из них наибольшею полнотой отличаются трёхтомные изд и 1893, под ред. А. О. Круглого (прил. к журн. «Север»)

В 1836 году он написал свое последнее и знаменитое стихотворение - «Современная песня». Стоявший в стороне от прогрессивного идейного движения, Давыдов не понимал и не принимал устремлений передовой русской общественности 30-х годов, и это сказалось в «Современной песне», по замыслу автора направленной против «новых людей» и «новых понятий».

Но вместе с тем Давыдов дал в этом стихотворении замечательно острую, разоблачительную характеристику болтуна-барина, прикрывающего маской напускного либерализма свою подлинную физиономию крепостника: А глядишь: наш Мирабо Старого Гаврило За измятое жабо Хлещет в ус да в рыло..

Под конец жизни Денис Давыдов почти целиком ушел в воспоминания об эпохе наполеоновских войн, в которую он, говоря его же словами, навсегда «врубил свое имя». Знаменитый воин, избежавший смерти в десятках сражений, тихо скончался от удара в своем симбирском поместье Верхняя Маза.

Значительным явлением в литературе 1830-х была военная проза Давыдова - его воспоминания об А.Суворове, Н.Раевском, М.Каменском. Поэзию Дениса Давыдова высоко ценил А.Пушкин, с которым его связывала многолетняя дружба. Как следует из самих названий, поэт, обратившись к военной прозе, часто творит в популярном в XVIII веке жанре "анекдота", то есть короткого занимательного рассказа о примечательных событиях, метких словах и оригинальных поступках замечательных русских людей, от Суворова до Ермолова. Сюда же попадают Наполеон, монархи, министры, союзные и вражеские полководцы и другие зарубежные знаменитости. Записки Давыдова превратились в галерею живых исторических лиц. И со всеми ними автор, так сказать, "на дружеской ноге".

Покуда русский я душою, Забуду ль о счастливом дне, Когда приятельской рукою Пожал Давыдов руку мне. О ты, который в дни сражений Полки лихие бурно мчал И гласом бранных песнопений Сердца бесстрашных волновал. -- писал Евгений Баратынский о нём.

Умер в своей усадьбе, прах его был перевезен в Москву и погребен на кладбище Новодевичьего монастыря. Денис Давыдов умер г. Награды: ордена Св.Анны 1-й ст., Св.Владимира 2-й ст., Св.Георгия 4-го кл., один иностранный; крест за Прейсиш-Эйлау; золотая сабля «за храбрость».

Лучшие произведения Дениса Давыдов остались в памяти и на языке народа. Энергичная, призывная, заразительная музыка его таланта не постарела за два века. На его стихи сочиняют песни, его образ сохранен в творчестве современных авторов, о нем пишут книги, о нем ставят фильмы. И хочется закончить словами Ярослава Смелякова: Утром, вставя ногу в стремя, ах, какая благодать! ты в теперешнее время умудрился доскакать.