Человек в огне Гражданской войны (по произведению М. Булгакова «Белая гвардия») Работа Ищенко Яны класс 11-4

Михаил Афанасьевич Булгаков Сын профессора Киевской академии, впитавший лучшие традиции русской культуры и духовности, М. А. Булгаков окончил медицинский факультет в Киеве, с 1916 года работал земским врачом в селе Никольское Смоленской губернии, а потом в Вязьме, где и застала его революция. Отсюда в 1918 году Булгаков через Москву перебрался, наконец, в родной Киев, и там ему и его близким довелось пережить сложную полосу Гражданской войны, описанную затем в романе Белая гвардия, пьесах Дни Турбиных, Бег и многочисленных рассказах. Сын профессора Киевской академии, впитавший лучшие традиции русской культуры и духовности, М. А. Булгаков окончил медицинский факультет в Киеве, с 1916 года работал земским врачом в селе Никольское Смоленской губернии, а потом в Вязьме, где и застала его революция. Отсюда в 1918 году Булгаков через Москву перебрался, наконец, в родной Киев, и там ему и его близким довелось пережить сложную полосу Гражданской войны, описанную затем в романе Белая гвардия, пьесах Дни Турбиных, Бег и многочисленных рассказах.

«Он зародился ночью, когда я проснулся после грустного сна. Мне снился родной город, снег, зима, Гражданская война... Во сне прошла передо мной беззвучная вьюга, а затем появился старенький рояль и возле него люди, которых уже нет на свете». «Он зародился ночью, когда я проснулся после грустного сна. Мне снился родной город, снег, зима, Гражданская война... Во сне прошла передо мной беззвучная вьюга, а затем появился старенький рояль и возле него люди, которых уже нет на свете». «Я притянул насколько возможно мою казарменную лампу к столу и поверх ее зеленого колпака надел колпак из розовой бумаги, отчего бумага ожила. На ней я выписал слова: И судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими. Затем стал писать, не зная еще хорошо, что из этого выйдет. Помнится, мне очень хотелось передать, как хорошо, когда дома тепло, часы, бьющие башенным боем в столовой, сонную дрему в постели, книги и мороз...» С таким настроением Булгаков приступил к созданию нового романа… С таким настроением Булгаков приступил к созданию нового романа…

История создания романа Роман «Белая гвардия», важнейшую для русской литературы книгу, Михаил Афанасьевич Булгаков начал писать в 1922 году. Роман «Белая гвардия», важнейшую для русской литературы книгу, Михаил Афанасьевич Булгаков начал писать в 1922 году. По свидетельству самого Булгакова, замысел романа «Белая гвардия» окончательно оформился в 1922 году. В это время произошло несколько важных событий его личной жизни: в течение первых трех месяцев этого года он получил известие о судьбе братьев, которых никогда больше не видел, и телеграмму о скоропостижной смерти матери от сыпного тифа. В этот период страшные впечатления киевских лет получили дополнительный импульс для воплощения в творчестве. По свидетельству самого Булгакова, замысел романа «Белая гвардия» окончательно оформился в 1922 году. В это время произошло несколько важных событий его личной жизни: в течение первых трех месяцев этого года он получил известие о судьбе братьев, которых никогда больше не видел, и телеграмму о скоропостижной смерти матери от сыпного тифа. В этот период страшные впечатления киевских лет получили дополнительный импульс для воплощения в творчестве. Мать Михаила Булгакова

История создания романа «Белая гвардия» – во многом автобиографический роман, основанный на личных впечатлениях писателя о Киеве конца 1918 – начала 1919 года. В членах семьи Турбиных отразились характерные черты родственников Булгакова. Турбины – девичья фамилия бабушки Булгакова со стороны матери. «Белая гвардия» – во многом автобиографический роман, основанный на личных впечатлениях писателя о Киеве конца 1918 – начала 1919 года. В членах семьи Турбиных отразились характерные черты родственников Булгакова. Турбины – девичья фамилия бабушки Булгакова со стороны матери. Поручик Виктор Викторович Мышлаевский списан с друга детства Николая Николаевича Сынгаевского. Поручик Виктор Викторович Мышлаевский списан с друга детства Николая Николаевича Сынгаевского. Прототипом поручика Шервинского послужил еще один друг юности Булгакова – Юрий Леонидович Гладыревский, певец-любитель (это качество перешло и персонажу), служивший в войсках гетмана Павла Петровича Скоропадского (1873– 1945), но не адъютантом. Прототипом поручика Шервинского послужил еще один друг юности Булгакова – Юрий Леонидович Гладыревский, певец-любитель (это качество перешло и персонажу), служивший в войсках гетмана Павла Петровича Скоропадского (1873– 1945), но не адъютантом. Роман создавался в сложное для страны время. Молодая Советская Россия, не имевшая регулярной армии, оказалась втянутой в Гражданскую войну. Сбылись мечты гетмана- изменника Мазепы, чье имя не случайно упомянуто в романе Булгакова. В основе «Белой гвардии» лежат события, связанные с последствиями Брестского договора, в соответствии с которым Украину признали независимым государством, была создана «Украинская держава» во главе с гетманом Скоропадским, и «за границу» бросились беженцы со всей России. Булгаков в романе ясно описал их социальный статус. Роман создавался в сложное для страны время. Молодая Советская Россия, не имевшая регулярной армии, оказалась втянутой в Гражданскую войну. Сбылись мечты гетмана- изменника Мазепы, чье имя не случайно упомянуто в романе Булгакова. В основе «Белой гвардии» лежат события, связанные с последствиями Брестского договора, в соответствии с которым Украину признали независимым государством, была создана «Украинская держава» во главе с гетманом Скоропадским, и «за границу» бросились беженцы со всей России. Булгаков в романе ясно описал их социальный статус.

Дом и Мир В романе Булгакова два пространственных масштаба малое и большое пространство, Дом и Мир. Пространства эти находятся в противостоянии, подобно звездам на небе, каждое из них имеет свою соотнесенность со временем, заключает в себе определенное время. Малое пространство дома Турбиных хранит прочность быта: Скатерть, несмотря на пушки и на все это томление, тревогу и чепуху, бела и крахмальна... Полы лоснятся, и в декабре, теперь, на столе, в матовой, колонной вазе голубые гортензии и две мрачных и знойных розы. Цветы в доме Турбиных красота и прочность жизни. Уже в этой детали малое пространство дома начинает вбирать в себя вечное время, сам интерьер дома Турбиных бронзовая лампа под абажуром, лучшие на свете шкафы с книгами, пахнущими таинственным старинным шоколадом, с Наташей Ростовой, Капитанской дочкой, золоченные чашки, серебро, портреты, портьеры все это огороженное стенами малое пространство вмещает в себя вечное бессмертие искусства, вехи культуры. В романе Булгакова два пространственных масштаба малое и большое пространство, Дом и Мир. Пространства эти находятся в противостоянии, подобно звездам на небе, каждое из них имеет свою соотнесенность со временем, заключает в себе определенное время. Малое пространство дома Турбиных хранит прочность быта: Скатерть, несмотря на пушки и на все это томление, тревогу и чепуху, бела и крахмальна... Полы лоснятся, и в декабре, теперь, на столе, в матовой, колонной вазе голубые гортензии и две мрачных и знойных розы. Цветы в доме Турбиных красота и прочность жизни. Уже в этой детали малое пространство дома начинает вбирать в себя вечное время, сам интерьер дома Турбиных бронзовая лампа под абажуром, лучшие на свете шкафы с книгами, пахнущими таинственным старинным шоколадом, с Наташей Ростовой, Капитанской дочкой, золоченные чашки, серебро, портреты, портьеры все это огороженное стенами малое пространство вмещает в себя вечное бессмертие искусства, вехи культуры.

Дом Турбиных противостоит внешнему миру, в котором царят разрушение, ужас, бесчеловечность, смерть. Но Дом не может отделиться, уйти из города, он часть его, как город часть земного пространства. И вместе с тем это земное пространство социальных страстей и битв включается в просторы Мира.

Несмотря на жестокость, бессмысленность и ужас войны, несмотря на грубость мира, Турбины ни в чем не изменяют себе, не меняют своего образа жизни. Ежедневно собираются в их доме друзья, которых встречают свет, тепло, накрытый стол. Звенит переборами Николкина гитара отчаянием и вызовом даже перед надвигающейся катастрофой. Все честное и чистое, как магнитом, притягивается Домом. Сюда, в этот уют Дома. Это то, чем стоит дорожить, это то, что будет всегда важнейшим для человека, ведь тепло и любовь необходимы нам, как и где бы мы ни жили. Несмотря на жестокость, бессмысленность и ужас войны, несмотря на грубость мира, Турбины ни в чем не изменяют себе, не меняют своего образа жизни. Ежедневно собираются в их доме друзья, которых встречают свет, тепло, накрытый стол. Звенит переборами Николкина гитара отчаянием и вызовом даже перед надвигающейся катастрофой. Все честное и чистое, как магнитом, притягивается Домом. Сюда, в этот уют Дома. Это то, чем стоит дорожить, это то, что будет всегда важнейшим для человека, ведь тепло и любовь необходимы нам, как и где бы мы ни жили.

В мир Турбиных вмещены судьбы всех истинно порядочных людей, будь то мужественные офицеры Мышлаевский и Степанов, или глубоко штатский по натуре, но не уклоняющийся от того, что выпало на его долю в эпоху лихолетья Алексей Турбин, или даже совершенно, казалось бы, нелепый Лариосик. Но именно Лариосик сумел достаточно точно выразить самую суть Дома, противостоящего эпохе жестокости и насилия. Лариосик говорил о себе, но под этими словами могли бы подписаться многие, что он потерпел драму, но здесь, у Елены Васильевны, оживает душой, потому что это совершенно исключительный человек Елена Васильевна и в квартире у них тепло и уютно, и в особенности замечательны кремовые шторы на всех окнах, благодаря чему чувствуешь себя оторванным от внешнего мира... А он, этот внешний мир... согласитесь сами, грозен, кровав и бессмыслен. Там, за окнами, беспощадное разрушение всего, что было ценного в России. Здесь, за шторами, непреложная вера в то, что надо охранять и сохранять все прекрасное, что это необходимо при любых обстоятельствах, что это осуществимо. В мир Турбиных вмещены судьбы всех истинно порядочных людей, будь то мужественные офицеры Мышлаевский и Степанов, или глубоко штатский по натуре, но не уклоняющийся от того, что выпало на его долю в эпоху лихолетья Алексей Турбин, или даже совершенно, казалось бы, нелепый Лариосик. Но именно Лариосик сумел достаточно точно выразить самую суть Дома, противостоящего эпохе жестокости и насилия. Лариосик говорил о себе, но под этими словами могли бы подписаться многие, что он потерпел драму, но здесь, у Елены Васильевны, оживает душой, потому что это совершенно исключительный человек Елена Васильевна и в квартире у них тепло и уютно, и в особенности замечательны кремовые шторы на всех окнах, благодаря чему чувствуешь себя оторванным от внешнего мира... А он, этот внешний мир... согласитесь сами, грозен, кровав и бессмыслен. Там, за окнами, беспощадное разрушение всего, что было ценного в России. Здесь, за шторами, непреложная вера в то, что надо охранять и сохранять все прекрасное, что это необходимо при любых обстоятельствах, что это осуществимо.

Заключение Те, кто нарушил естественный ход истории, совершили преступление перед всеми, в том числе перед усталым и замерзшим часовым у бронепоезда. В рваных валенках, в рваной шинели зверски, не по-человечески, озябший человек засыпает на ходу, и снятся ему родная деревня и сосед, идущий навстречу. И тотчас грозный сторожевой голос в груди выстукивал три слова: Прости... часовой... замерзнешь... Зачем отдан этот человек бессмысленному кошмару? Зачем отданы этому тысячи и миллионы других? Можно не быть уверенным, что маленький Петька Щеглов, который жил во флигеле и увидел замечательный сон о сверкающем алмазном шаре, дождется того, что сон обещал ему, счастья? Кто знает? В эпоху битв и потрясений хрупка, как никогда, отдельная человеческая жизнь. Но тем и сильна Россия, что есть в ней люди, для которых понятие жить равносильно понятиям любить, чувствовать, постигать, думать, быть верным долгу и чести. Эти люди знают, что стены Дома не просто жилище, а место связи поколений, место, где сохранена в нетленности душевность, где никогда не исчезает духовное начало, символ которого главная часть Дома книжные шкафы, наполненные книгами. И как в начале романа, в его эпилоге, глядя на яркие звезды в морозном небе, автор заставляет нас думать о вечности, о жизни будущих поколений, об ответственности перед историей, друг перед другом: Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. На главную страницу На следующую страницу На главную страницуНа следующую страницу Ведь главное то, что человек, даже в огне гражданской войны сможет, обязательно сможет,выдержать все невзгоды и страдания. Он будет нести вечные ценности в продрогших руках, пробираясь сквозь страх, злобу и ужас смертей, он будет любить не смотря ни на что, и ничто никогда не будет сильнее этой любви, этой веры в свет, добро и вечную правду сияющих звезд. Ведь главное то, что человек, даже в огне гражданской войны сможет, обязательно сможет,выдержать все невзгоды и страдания. Он будет нести вечные ценности в продрогших руках, пробираясь сквозь страх, злобу и ужас смертей, он будет любить не смотря ни на что, и ничто никогда не будет сильнее этой любви, этой веры в свет, добро и вечную правду сияющих звезд. Выход