Обелиск На закате удаль боевая, Их теперь – по пальцам сосчитать. С каждым днем всё дальше календарь сдвигает Пережитых войн зловещую печаль. С каждым годом старше боль людская. С каждым веком глубже раны душ. На закате удаль боевая Обелиск – печать для чьих-то чувств.

От заката до рассвета. Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами! Много звезд, окрепших в факела, Сатанинским безразличьем переполнены. Мрачной дымкой опоясаны вершины. Спят все луны, что служили много лет. Лес, темнея островками, бредит думами, Бредит, хищно озираясь на рассвет. Прокричит, чего-то испугавшись, птица Разольет бокал ночной тиши, Сладкий яд начнет везде струится, Расстилаясь негой по земле. А на западе, как будто извиняясь, Осторожно солнце занялось, Утром так всегда бывает И мечты бегут куда-то прочь…

Зима Зима наступила, Зима расцвела. На окнах в квартирах, В старинных домах. И в печке задорно Трещат так дрова – Похоже на стрекот лесного сверчка.

*** Я наступлю на горло гордости И попрошу прощенья у врагов. Я грызть готова камни скромности. Залягу здесь на дно. Я крепость сотворю из красных кирпичей И буду выть в окрестностях. Не стану спать я сотню дней – Умру от одиночества…

Мягко мне в постелюшке, Чисто, хорошо. Глянь во двор – метелица бьет через крыло, Ей не спится матушке, Будто невдомек, Что мне сны крылатые отсчитали год. Будто ей не хочется На меня смотреть – Зарослей из веточек На окошке сеть. Но под сводом бровушек, Под огнем очей Мягко-мягко стелется Добродетель в ней. Злым уже не кажется Злым уже не кажется Ветер у ворот. Мягко мне в постелюшке. Мне всего лишь год.