Казанский обвод - система инженерных укреплений, созданных по решению Государственного Комитета Обороны СССР от 13 октября 1941 года для защиты Казани от возможного нападения немецко-фашистских войск. Руководители строительства - Ф.М.Ковальский, И.М.Ильина, А.П.Баранников и др. Оборонительный рубеж располагался полукольцом вокруг Казани. Проходил по территории Чувашской и Татарской АССР, от д.Покровское, через нас. пункты Урмары, Кайбицы, Апастово к г.Куйбышев (ТАССР). Протяжённость Казанского обвода составила 331 км, в том числе 151 км противотанковых рвов, 79,61 км эскарпов, 1,96 км контрэскарпов. Было сооружено 392 командных и командно- наблюдательных пункта, 98 скрытых огневых точек, 44 дзота для 45-мм противотанковых и 12 - для 76- мм пушек, 419 землянок. Рубеж возводился в трудных условиях (сильные морозы), в основном силами колхозников. В его строительстве приняли также участие служащие, рабочие, школьники и студенты. Максимальное число работающих на строительстве рубежа под Казанью тысяч человек (декабрь 1941 г.). 11 февраля 1942 года Казанский обвод был принят государственной приёмочной комиссией. После поражения немецко- фашистских войск под Москвой ( ) был законсервирован.

Одновременно с формированием структуры управления военно-полевыми строительствами шел процесс мобилизации людей «на окопы». Уже 22 октября 1941 года постановлением Совнаркома ТАССР и обкома ВКП(б) была поставлена задача мобилизации людей из 37 районов и городов в количестве 282,5 тыс. человек. Казань должна была предоставить почти 83,5 тыс. человек, к строительству привлекались жители таких сельских районов, как Агрызский, Алексеевский, Апастовский, Арский, Балтасинский, Билярский, Больше- Тарханский, и других. Для ускорения процесса мобилизации обком партии и Совнарком ТАССР рассылали секретарям райкомов и председателям райисполкомов телеграммы-молнии. При этом специально оговаривался вопрос материального обеспечения мобилизованных на строительство. «Все мобилизованные, - указывалось в телеграмме от 24 октября 1941 года, - должны быть одеты, обуты по зимним условиям работы и иметь при себе ложку, кружку, котелок или кастрюлю, постельные принадлежности, На каждого человека лопату, на 10 человек - лом, на каждые 5 человек по 1 кирке» и т.д. Срок исполнения - одни сутки. Строительство предполагалось начать 27 октября 1941 года. Но на практике все происходило несколько иначе. Нередко людей отправляли в большой спешке, часто без разъяснений. Многие не могли взять с собой даже сменного белья, не говоря уже о теплой одежде и соответствующей обуви. Об этом красноречиво свидетельствуют представленные ниже документы. Так, из речного техникума на военно-полевое строительство 3 было направлено более 200 учащихся не одетых и не обутых по форме. Они были посланы на сооружение «Казанского обвода» прямо с занятий. Преступную халатность при отправке людей на строительство проявил целый ряд руководителей. Доставка людей на военно-полевые строительства осуществлялась речным транспортом, с прекращением навигации - железной дорогой. Однако без накладок не обошлось и здесь. Из-за плохой организации работы Казанского речного пароходства мобилизованные Бауманского района Казани были вынуждены несколько дней провести в речном порту, прежде чем первая партия была отправлена 26 октября 1941 года. Остальные же, ждали до 2 ноября!

Встреча прибывающих на строительство также не была продумана. Председатель Агрызского исполкома в секретном отношении в Татсовнарком от 14 декабря 1941 года сообщал: «Нами с 30 ноября 1941 года мобилизовано и 65 человек, из колхозов и из городского населения, мобилизованных отправляли в специальных эшелонах до станции Канаш... Наши эшелоны, прибыв в Канаш, не знали, куда дальше следовать, они по своему усмотрению колоннами с вещами, багажами по 2-3 пуда на плечах направлялись в разные стороны. В результате этого, как нам известно по слухам, некоторые колонны… попали в другие ВПС (в Кайбицы и т.д.)». Как уже сказано было выше, проблема заключалась в том, что сложившаяся политическая система не предполагала никакой самостоятельности действий. Партийные работники и советские бюрократы ждали указаний, а в начале войны их не было и не могло быть. Органам прокуратуры и НКВД отводилась особая роль в проведении мобилизации. Несмотря на царившую неразбериху с отправкой людей на строительство оборонительных рубежей, прямой отказ от поездки рассматривался как уголовное преступление и карался статьями Уголовного кодекса.

Хочется добавить об осужденных в годы войны по статье УК. Чаще всего мы говорим о репрессиях по этой статье в довоенные и послевоенные годы. Однако, осуждали по этой статье и во время войны. В начале войны можно было услышать выражения: «Коммунисты сидят за нашими спинами, а нас гонят, как баранов, защищать. Но мы все равно не будем защищать советскую власть: она для нас ничего не дала». Недовольство точнее всего выразила женщина в письме в газету: «Я никогда не думала что способна на такое глубокое чувство злобы и ненависти, равной, если не сильнее ненависти к фашизму, - к нашим руководителям с партбилетом в кармане, с бронью, дающей им право сидеть как мышь в щели, загребать жар чужими руками, а когда победим фашизм, они первые будут кричать о заслугах своих…» Письмо подписано – и это самая верная примета того, что война убила чувство страха, на котором держалась предвоенная система.

В связи с волнообразным характером мобилизации, к работам по сооружению «Казанского обвода» не смогли приступить одновременно на всех ВПС. Архивные документы свидетельствуют, что работы на ВПС 1 начались 27 октября 1941 года, а до 10 ноября 1941 года к работе приступили все остальные военно-полевые строительства. Используя самые примитивные орудия труда - лопаты, кирки, кувалды, - люди смогли создать укрепрайон вокруг Казани. Осень в 41-ом году наступила очень рано. Шли бесконечные дожди, стояла непролазная грязь, затем ударили морозы. Слои промерзания грунта на участках, оголенных ветром от снега, доходил до полутора метров. Морозы же достигали минус -40°С! А ведь среди работающих, было до 75 % женщин! Положение тех, кто находился на строительстве с самого начала, т.е. с октября 1941 года, было крайне тяжелым. В таком же положении находились студенты Казанского государственного университета. « Товарищ Алемасов! По поручению студентов госуниверситета находящихся на трудовом фронте, умоляем вас разоблачить вредителей, которые делают все, чтобы убить нашу веру в Советскую власть, извести всех нас, работающих там, и еще больше усилить эпидемию тифов. Работать по 10 часов в такие морозы и в такой одежде как у нас – это пытка. В сводке Совинформбюро от 30/XI, сообщается, что фашисты заставляют наших военнопленных работать по 14 часов на изнурительных земляных работах…» Известно ли Вам товарищ Алемасов, сколько наших товарищей погибло на этих проклятых ямах… Пошлите нам смену, мы пойдем работать на заводы, заменим обслуживающий персонал вузов, достаточно мы хватили муки, пусть они тоже поработают. Сколько людей не поехало, и смеются над нами, обманутыми патриотами. Здесь в Кайбицком районе, у всех уверенность, все говорят вслух, что это вредительство. Мы роем ямы и вновь их закапываем. Не убивайте нас, пришлите нам смену, дайте возможность хоть разъехаться по домам, раз учиться мы не будем. Не подрывайте нашу веру в Вас!»

Из этого письма можно сделать несколько выводов: первый – в начале строительства отмечается непонимание в массах сложившейся обстановки, второй – письмо студентов позволяет предположить, что были те, которые просто не поехали (а где и что же они делали?) и избежали за это наказания, третий – обстановка на обводе, в какую попали первые партии людей, была крайне не продумана, тяжела (к сожалению автора, не удалось узнать о количестве жертв, известно, лишь, что они были, не говоря уже о духовном надломе людей) и граничила… с государственным преступлением против народа. В конце осени 1941 когда обстановка на фронте изменилась. Началась битва за Москву. Блицкрига не получилось. В сознании советских людей свершился важнейший поворот – отныне все они защищали Родину. Постепенно большинство бытовых проблем на строительстве Казанского обвода удалось решить. Было организовано снабжение работающих теплой одеждой, обувью, необходимыми инструментами, введена сдельная оплата труда, на местах развернуты «дезкамеры- вошебойки», «бани-пропускники». Моральный климат среди строителей заметно улучшился после того, как стали доставляться самолетом свежие газеты, выпускаться боевые листки, стенные и полевые газеты, Интересно, что одной из первых выпуск подобной полевой газеты организовала колонна Академии наук. «Потянулись полные трудового героизма окопные дни, - вспоминала профессор Е.И. Тихвинская, – наступили сорокоградусные морозы. А цепочка университетских сотрудников и студентов, иногда держась подобно альпинистам, за длинную веревку, каждый день пробивалась через снега и метели к месту строительства. Маяком служили высокая фигура и заячья шапка ректора университета К.П. Ситникова, возглавлявшего цепочку и работавшего наравне со студентами. Так изо дня в день ранним утром и поздним вечером».

Воспоминания Бориса Милицына, ветеран труда, член Союза журналистов РТ «Казанский обвод»: «В октябре 1941 года, когда немцы приблизились к Москве, в столице ТАССР создали Казанский комитет обороны. В полную готовность были приведены средства ПВО: в небе стали появляться вражеские самолеты-разведчики, часто объявляли воздушную тревогу и над городом выли невыносимо громкие сирены. Люди спускались в бомбоубежища, а мы – пацаны туда никогда не ходили, благодаря чему я однажды отчетливо видел фашистские кресты на крыльях одного из самолетов. Взрослые нам говорили, что немецкие летчики фотографировали Юдинский железнодорожный узел и мост через Волгу. В городе ввели строжайшую светомаскировку. Окна занавешивали одеялами и плотными тканями. Если с улицы было видно хотя бы одну тонкую полоску света, хозяева квартир могли быть жестоко наказы, их даже могли арестовать или расстрелять (говорили, что и такое бывало). Осенью началась повальная мобилизация населения – женщин, учащихся старших классов, ремесленных училищ, студентов вузов и преподавателей – на строительство так называемого Казанского обвода». Это была система оборонительных рвов и других сооружений, которая проходила полукольцом вокруг Казани, затрагивая часть территорий Марийской и Чувашской автономных республик, а кое-где линия обороны доходила до Горьковской области, протяженностью 350 километров. Те, кто там побывал, проявляли чудеса мужества и героизма. В течение двух-трех месяцев (а сперва всем сказали, что отправляют дней на десять, не больше!) голодные, плохо одетые люди с рассвета до темноты рубили мерзлую землю в 45-градусные морозы. Спасли в окрестных деревнях вповалку на ледяных полах. Отчего несколько сотен человек, в том числе и моя тетка, заболели от переохлаждения, и погибли. Не сидели без дела и те, кто оставался в городе: копали щели-укрытия во дворах. На каждого жителя была норма – одно укрытие размером: два метра в ширину и полтора – в глубину. А еще мы часто ходили в военный госпиталь, располагавшийся в здании нашей школы, приносили раненым книги, выступали с концертами, писали письма их родным под диктовку. После занятий я бежал в другой госпиталь – помогать маме, работавшей там старшей медсестрой. Мы мыли раненых бойцов в санпропускнике, переодевали их и переносили на носилках в палаты или в операционную. Иногда случалось, что раненые умирали прямо в приемном покое, у нас на глазах. Однажды, весной 1942 года – мне даже пришлось сопровождать катафалк в конной упряжке стелами нескольких солдат, умерших от ран. Лошадью управлял однорукий солдат, он же и хоронил умерших в братской могиле на Арском кладбище, а я ему помогал. Я и сегодня иногда прихожу к этой могиле.»

Михаил Адрианович: Когда началась Великая Отечественная война, мне было 10 лет. Строительство Казанского оборонительного рубежа началось ближе к зиме. Сам я в строительстве не участвовал из-за малых лет, но мне приходилось часто там бывать вместе с односельчанами или при поездке на лошадях. На создание окопов и траншей участвовало много людей, многие люди приезжали из дальних деревень и часто останавливались у нас дома. Часто в деревне из населения оставались только старики и дети. Я помню, что один бригадир был нашим односельчанином – это Морковников Илья Иванович. Работали на рубеже вручную, из инструментов были только лопаты, кирки, ломы и топоры. Работа затруднялась овражной местностью. Также использовались и лошади для вывоза земли со дна противотанковых траншей. Позади окопов были расположены наблюдательные пункты и дзоты. Был создан также и командующий пункт. Их строили основательно – были слои из дерева и земли. Лично я бывал на участках оборонительного рубежа – от деревни Шопки до Вторые Чекуры. Погода стояла очень холодная, морозы были за -30°С. Люди носили фуфайки и лапти. Трудность была в том, что грязь налипала на обувь. Продукты питания никто не выдавал, каждый приносил из дому. Таисия Михайловна: Нашим председателем колхоза была женщина. Отец на войне, старший брат в г. Козловке в ФЗУ учится, а я с сидела с младшими. Маму же отправили строить оборонительный рубеж, поэтому я в школу не ходила, а занималась хозяйством. Мама работала целый день и когда возвращалась домой, у нее не было сил. Я всегда следила за тем, чтобы обувь и носки были у матери сухими. Впоследствии к нам во двор привели 6 лошадей, которых использовали на строительстве рубежа. Люди питались тогда тем, что было у них дома, пили воду из согретого снега. Когда закончилось строительство мы не помним. Построенные укрепления охранялись. Отдельные части противотанковых траншей сохранились и до наших дней у деревень Шопки и Кужмары.

Воспоминаниями о событиях 70-летней давности делятся Рашида Сабировна Багавиева (ей в 1941-м было всего 10 лет) и Саит Абдулвалиевич Галиев (работал на строительстве окопов до своего 18-летия, а потом ушел на передовую. Воевал на Калининском фронте, домой вернулся без руки). – Конечно, я по малолетству окопы не рыла. Помню, что зима в тот год пришла рано, холод стоял страшный. Но все наши деревенские женщины, старушки, подростки уходили в поля и долбили мерзлую землю. Мама моя была беременна, но и ее заставляли рыть окопы, все руки у нее были в кровавых мозолях, – рассказывает Рашида Сабировна. – Отец и старший брат уже были на фронте, нас в доме осталось семь человек – мама, бабушка и дети. К нам подселили еще семерых – «окопников». Тесно было страшно. Даже лапти, в которых люди работали, негде было сушить. Сильно голодали, ели мерзлую картошку, отрывали ее в поле из-под снега. Когда родился ребенок, у мамы молока не было, она же все время голодная была. Умер он… – Окопы я рыл недолго. К нам был приставлен один военный, он следил, чтобы глубина траншеи была 3,5–4 метра, края – ровные. Землю сваливали на одну сторону, потом трамбовали. Все делали так, чтобы танк не смог проскочить. Как только привезли мобилизованных, мне дали лошадь – возил огромные дубовые бревна на обустройство блиндажей и огневых точек. Мороз был, помню, градусов под 50 – у лошади кровавая пена из носа шла, – рассказывает Саит Абдулвалиевич. – Вокруг нашей и соседних деревень все поля были изрыты окопами. Их после войны бульдозером сравняли. В моем доме жили мобилизованные из Буинска, а из нашей деревни отправляли на окопы в соседний район. Зачем – до сих пор не пойму…

За первое место по производственным показателям на доску почета «Красной Татарии» были занесены бригады Сагдеева, Х.Г. Гимади, Степанова и еще 20 студентов. Официальнойй окончания строительства оборонительного рубежа под Казанью можно считать 11 февраля 1942 года, когда «Казанский обвод» был принят государственной приемочной комиссией. Он проходил от деревни Покровское через станцию Умары, Бол.Кайбицы, Апостово, к Куйбышеву(Татарскому) (см в прил. 1). За хорошую работу на строительстве оборонительного рубежа 80 человек были награждены грамотами Президиума Верховного Совета ТАССР. 242 строителям объявлена благодарность Совнаркома ТАССР и 11-го УОС НКО СССР. Таким образом, сооружение оборонительного рубежа под Казанью является одной из ярких, и показательных страниц истории жизни тыла в годы Великой Отечественной войны и стало, по сути, примером поистине героического труда наших земляков. Именно труд простых людей помог стране выжить в тяжелейших условиях войны и приблизить победу. Еще к 65-летию Победы в Великой Отечественной войне в Зеленодольском, Апастовском и Спасском районах Татарстана предполагали установить памятники строителям Казанского оборонительного рубежа. Сооружение его было закончено в феврале 1942-го, больше 70 лет назад. Уходят из жизни участники и свидетели того настоящего подвига, совершенного нашими земляками в тылу. Памятников, даже одного, как не было, так и нет…