Тема: Место Михаила Зощенко в русской литературе 6 класс Франк Нина Николаевна учитель русского языка и литературы МОУ «Терсалгайская ООШ Кожевниковского района Томской области

План урока: Предшественники и последователи от Даниила Заточника до Михаила Жванецкого. Предшественники и последователи от Даниила Заточника до Михаила Жванецкого. Драматургия М. Зощенко. Особенности драматического конфликта. Драматургия М. Зощенко. Особенности драматического конфликта. "Зверь" и "неживой человек" в мире раннего Зощенко. "Зверь" и "неживой человек" в мире раннего Зощенко. Наставничество Горького и Наставничество Горького и "метаморфоза" Зощенко. "метаморфоза" Зощенко.

Тема, обозначенная в заголовке, заслуживает обстоятельного монографического исследования. Вопрос о месте Зощенко в русской литературной истории был и предметом творческой рефлексии писателя, и предметом научного осмысления, начиная с Двадцатых годов до нашего времени

Зощенковский герой это не банальный образ обывателя, а сложно организованный диалог автора и персонажа с их парадоксальным взаимоперетеканием. Исторически он восходит к таким многозначным явлениям, как рассказчик(и) Повестей Белкина, соотношение автор/Чичиков в Мертвых душах, диалогическое слово Достоевского, лирический герой поэзии и прозы Козьмы Пруткова, лесковский сказ, Ich-ErzahIung чеховской новеллистики. Подобно своим предшественникам, Зощенко достигает за счет комико-иронического раздвоения образа рассказчика особенного, чисто эстетического удвоения художественного эффекта.

О созвучности художественных миров Зощенко и Высоцкого первым, пожалуй, высказался Е. Евтушенко в стихах, посвященных смерти поэта: Для нас Окуджава был Чехов с гитарой. Ты Зощенко песни с есенинкой ярой. О созвучности художественных миров Зощенко и Высоцкого первым, пожалуй, высказался Е. Евтушенко в стихах, посвященных смерти поэта: Для нас Окуджава был Чехов с гитарой. Ты Зощенко песни с есенинкой ярой.

Драматургическое наследие М.М. Зощенко достаточно обширное и своеобразное, чтобы стать объектом внимания и изучения, всегда считалось наиболее слабой, неинтересной частью творчества писателя. Его комедии практически не имеют сценической истории, они мало известны не только массовому зрителю, но и режиссерам, театроведам, театральным критикам. По мнению же большинства литературоведов, которые все-таки обращаютсячерезвычайно редко и неохотно к драматургии Зощенко, она вторична по отношению к его прозе, а значитне добавляет ничего существенного к художественному облику крупнейшего советского сатирика.

Все произведения Зощенко обладают одной удивительной особенностью: по ним можно изучать историю нашей страны. Никогда не работая для читателя, которого нет, тонко чувствуя время, писатель сумел зафиксировать не просто проблемы, волнующие современников, но и такое, сложно поддающееся научному анализу явление, как стиль эпохи. Будучи новаторскими по своей сути, его рассказы, повести, пьесы каждого десятилетия зачастую неуловимо похожи чисто внешне на произведения других авторов тех лет.

Попытка привнести элементы водевиля в реалистическую драматургию с реальными, достаточно типичными, но при этом неординарными характерами оказалась весьма успешной. Зощенко тем самым предложил драматургии и театру новый, малоосвоенный путь и не только продемонстрировал владение известными театральными формами, но доказал собственную состоятельность в обновлении их.

Зощенко, учитель и просветитель своих современников, различными способами боролся со страданиями и невежеством, причиной страдания. Он вначале больше смеялся сквозь слезы, в свой гоголевский период смешанной жалости и презрения к малым сим, сокрушавшимся из-за потери галош и кражи пальто, а потом научился смяться над слезами в сентиментальных повестях, смеяться добродушно и снисходительно в надежде победить собственный ужас перед человеком и его страшной и темной участью (которую надо переделать любой ценой). Зато в тридцатые годы он, очевидно, решил увеличить беспощадность своего смеха по отношению к самому себе. Ведь главным объектом его разоблачительного пафоса все более делается он сам слабый, нервный, раздражительный человек старого буржуазного, эгоцентрического мира, которому слишком часто нужны разные совершенно ненужные куколки, стишки и другие бесполезные и глупые игрушки.

Примером и образцом в этой борьбе с самим собой все более делается Горький, человек, который как выходец из народа и с университетским образованием с факультета жизни мог бы стать очарованным странником или босяком, или даже господином Синебрюховым или Флягиным, однако же стал не жертвой жизни, а просветителем, любя, но не жалея ни своих героев, ни своих современников и меньше всего себя. Переписка Зощенко с Горьким свидетельствует о преклонении младшего писателя перед мужественной и гармоничной личностью человека, преодолевшего судьбу и помогающего своей стране преодолеть исторический рок. Не потому ли Горький единственный человек, которого он по-настоящему любит. Во всяком случае, он бесценный пример победы над хаосом: Алексей Максимович, я вас действительно сердечно и искренне люблю за то, что вы имеете правильное отношение, правильную что ли пропорцию своего отношения к людям, чего у меня никогда не получается ". Гоголевский Зощенко не знает чувства меры и преклоняется перед Пушкиным нового мира, который знает пропорцию во всем.