с. Новые Выселки Выполнила: учитель русского языка и литературы Демидова Мария Алексеевна

Жёны декабристов... Их было одиннадцать, этих героических жен. Вместе с мужьями они прошли тяжкий путь каторги и ссылки десятилетия борьбы и страданий, от Нерчинских рудников до могилы. Николай I продиктовал приговор, по которому 13 июля 1826 года повешены были пять декабристов, а остальные 120 отправлены на каторгу и в ссылку. 23 июля 1826 года выехали из Петропавловской крепости в Сибирь первые восемь декабристов. Их направили в Нерчинские рудники самое страшное место царской каторги. И уже на другой день, 24 июля, одна за другой начали выезжать в Сибирь, вслед за мужьями, жены декабристов. Кто же были они, эти одиннадцать женщин, столь разные по складу своих характеров, сумевшие в новых и чуждых им условиях удивительно дополнить друг друга? «Во глубине сибирских руд», в Читинском остроге, в тюремных казематах Петровского завода и в ссылке вселявшие надежду, будившие в декабристах «бодрость и веселье»?

Екатерина Ивановна Трубецкая Первой выехала в Сибирь из великолепного особняка на Английской набережной в Петербурге двадцатишестилетняя дочь графа Лаваля, княгиня Екатерина Ивановна Трубецкая. Эта выросшая в богатстве и роскоши аристократка даже отдаленно не представляла себе, что ждет ее в этом крае отверженных. В далекий сибирский путь ее со слезами на глазах провожал отец, граф Лаваль. - Увидимся ли вновь? спросил он. Дочь не плакала. И отца убеждала не плакать. Она говорила, что детей у нее нет и ее долг быть с мужем в тяжелые для него дни. Она просила отца простить ее... Подробнее

1827 года она выехала к нему в Благодатский рудник, где в двадцати верстах от Большого Нерчинского завода работал ее муж. Впервые она увидела его сквозь окружавший тюрьму тын, в кандалах, в грязном, подпоясанном веревкой тулупчике, обросшего бородою. Вид его потряс молодую женщину. Она пошла искать себе жилище и поселилась в маленьком домике, который сняла за 3 рубля 50 копеек в месяц с дровами и водой. Ей, выросшей в роскоши, трудно было даже представить себе, что люди могут вообще жить в таких жалких жилищах. В Иркутске Трубецкая задержалась. Выполняя - приказ царя поставить жен декабристов в Сибири вне общего положения о ссыльно-каторжных, вообще вне закона, иркутский губернатор И. Б. Цейдлер делал все возможное и невозможное, чтобы отрезать им пути для дальнейшего следования к мужьям и заставить вернуться, в Россию. Полгода длилась борьба между Цейдлером и Трубецкой. Губернатор пугал Трубецкую тем, что начальство не в состоянии будет защитить ее от оскорблений со стороны каторжников, «людей самого развратного, презрительного класса». Он заставил ее подписать ряд обязательств, лишавших ее элементарных человеческих прав. Трубецкая настаивала, требовала... Цейдлер угрожал. Он объявил ей, что может отправить ее к мужу лишь по этапу, плечом к плечу с каторжниками. Трубецкую это не испугало. Видя непреклонную решимость Трубецкой, Цейдлер разрешил ей отправиться к мужу в собственном экипаже, и 19 января Одержав победу в борьбе с иркутским губернатором, Трубецкая тем самым открыла путь в Сибирь и женам других декабристов. Осиротели родившиеся в Сибири дети Трубецких. За два года до освобождения скончалась их мать, Екатерина Ивановна. Далее

Мария Николаевна Волконская В конце декабря 1826 года из дома Волконских в Петербурге, на набережной Мойки, 12, из той самой квартиры, где впоследствии прожил свои последние месяцы и скончался А. С. Пушкин, выехала к мужу С. Г. Волконскому в Благодатский рудник двадцатилетняя княгиня Мария Николаевна Волконская, дочь известного героя 1812 года генерала Н, Н. Раевского. Её решение отправиться к мужу на каторгу вызвало в семье бурю. Против него восстали отец, мать, братья. Но решение Марии Николаевны было твердо, и отец вынужден был примириться с этим. Он благословил ее в далекий путь и напутствовал: «Снег идет... Путь тебе добрый, благополучный молю бога за тебя, жертву невинную, да утешит твою душу, да укрепит твое сердце». Подробнее

Оставив на попечении свекрови и сестер недавно родившегося сына Николеньку, которого царь не разрешил взять с собой, Волконская выехала. В Москве остановилась у своей невестки, княгини Зинаиды Николаевны Волконской, которая устроила в ее честь прощальной вечер, с участием известных певцов и артистов. На этом вечере присутствовал Пушкин. Он читал Волконской свое послание декабристам «Во глубине сибирских руд...». Вы, пожалуй, не поверите мне, говорил он, если, скажу, что завидую вам, княгиня. Впереди вас ждет жизнь, полная лишений, но и полная самопожертвования, подвига. Вы будете жить среди лучших людей нашего времени, тогда как мы......В Благодатском руднике Волконская поселилась в одном доме с Трубецкой и на другое утро отправилась отыскивать мужа. Спустилась в рудник, но там мужа не нашла. Встретилась с ним в тюрьме. Она не знала, что он был закован в кандалы, и когда увидела его, была так потрясена, что бросилась перед ним на колени и сначала поцеловала кандалы, а потом его самого. Все они тосковали по своим оставшимся на родине детям. Мать и братья Волконской до конца дней не простили ей отъезда к мужу. В письмах из Петербурга на каторгу часто жаловались на разные житейские невзгоды. В своих ответных письмах Волканская умоляет возможно чаще писать ей об оставшемся в Петербурге у бабушки сыне Николеньке, ее первенце. Но мальчик 17 января 1828 года неожиданно скончался... Вскоре после смерти сына Волконскую постиг еще один тяжелый удар: 14 сентября 1829 года скончался отец ее, Николай Николаевич Раевский. Нежную любовь к дочери Раевский сохранил до последнего часа. Умирая, окруженный семьей, он сказал, глядя на портрет Марии Николаевны: Вот одна из наиболее удивительных женщин, ка­кую я когда-либо знал... 1 июля 1830 года у Волконских родилась в Чите и в тот же день скончалась дочь Софья. Похоронив девочку, Волконская писала родным: «Во всей окружающей меня природе одно только мне родное трава на могиле моего ребенка...» Всю свою любовь и внимание она отдала родившимся позже на каторге сыну Михаилу и дочери Елене Нелли. Далее

Александра Григорьевна Муравьева Уже не в Нерчинские рудники, а в Читу выехала после Волконской Александра Григорьевна Муравьева, дочь виднейшего царского сановника графа Г. И. Чер­нышева, жена декабриста Н. М. Муравьева. Это была обаятельная женщина, романтически на­строенная, хрупкая, нежная, идеальный образец жены и подруги революционера-изгнанника. Декабристы на­зывали ее «незабвенной спутницей нашего изгнания» и в своих записках и письмах всегда тепло и задушевно вспоминали ее. Дома, у бабушки, Екатерины Федоровны Муравьевой, она оставила троих детей Николай I не разрешил взять их с собой. Муравьева поселилась в небольшом домике против острога, откуда могла наблюдать тюремную жизнь му­жа и декабристов, среди которых находился и ее брат, граф З.Г. Чернышев. Она привезла с собой переданное ей Пушкиным по­слание декабристам «Во глубине сибирских руд...». В многочисленных списках оно быстро распространи­лось среди них. Подробнее

22 ноября 1832 года в Петровском заводе умерла двадцативосьмилетняя жена Никиты Муравьева, Александра Григорьевна. Возвращаясь поздно вечером из тюрьмы в легкой одежде, она простудилась и слегла. Три месяца Муравьева тяжело болела, и видно было, что жизнь ее с каждым днем угасает. Болезнь она переносила безропотно. Дни и ночи у постели больной дежурили друзья. В последние минуты Александра Григорьевна продиктовала прощальные письма к родным, простилась с Александром Муравьевым, братом мужа, и с друзьями, подарила каждому из них что-то на память. Просила не горевать о ней, сокрушалась только о своем муже Никитушке и родившейся на каторге дочери Нонушке.. В последнюю свою ночь продиктовала Трубецкой письмо к сестре просила позаботиться о муже и дочери. Умирая, она попросила принести ей Нонушку, но та спала, и она поцеловала вместо девочки ее куклу. Ну вот, я как будто Нонушку поцеловала... тихо сказала она. Муж Муравьевой поставил над ее могилой каменную часовню с неугасимой лампадой над входом... Когда в Петербурге узнали о ранней смерти Муравьевой, всем женам декабристов разрешено было ежедневно видеться со своими мужьями у себя дома... Отдельные группы декабристов, по мере окончания их каторжных сроков, постепенно, переходили на поселение. На каторге, вслед за Муравьевой, погиб ее муж, Никита Муравьев. В Петербурге скончались и трое их детей, родившихся до восстания. Уцелела лишь Нонушка, ставшая общей любимицей декабристов. Далее

Наталья Дмитриевна Фонвизина Фонвизина была дочерью костромского помещика Д.А. Апухтина. В их доме часто бывал ее двоюродный дядя генерал-майор М.А. Фонвизин, племянник знаменитого автора «Недоросля». Он увлеченно рассказывал о героических походах русской армии в борьбе с Наполеоном, о битве под Аустерлицем, о своей встрече с Александром I и французским королем Людовиком. Девушка вышла за него замуж. Они поселились в подмосковной усадьбе. Однажды вьюжным декабрьским вечером к их дому подъехала тройка, и мужа увезли. Больших хлопот стоило Фонвизиной получить разрешение последовать за мужем. У них уже было двое детей, но царь не разрешил их взять с собой. Фонвизиной пришлось оставить детей на попечении бабушки и брата мужа. Как птица, вырвавшаяся из клетки, говорила она, полечу я к моему возлюбленному делить с ним бедствия и всякие скорби и соединиться с ним снова на жизнь и смерть!..

Александра Ивановна Давыдова Давыдова приехала к мужу в начале 1828 года из Каменки своего рода «столицы» южных декабристов. Здесь, у ее мужа, Василия Львовича Давыдова, бывали многие члены Южного тайного общества. В Каменке бывал и Пушкин, приезжавший сюда вместе с отцом М. Н. Волконской, генералом Н. Н. Раевским, который приходился Давыдову братом по матери. Многих бывавших в Каменке декабристов Давыдова знала лично и встретилась с ними в Чите. Уезжая, Давыдова оставила в Каменке на попечении бабушки своих шестерых детей трех мальчиков и трех девочек.

Елизавета Петровна Нарышкина Нарышкина была единственной дочерью известного героя 1812 года графа П. П. Коновницына. Она полу­чила прекрасное образование, была умна, остроумна, добра, но характера довольно замкнутого. Несмотря на большую близость жен декабристов между собой, Нарышкина чувствовала себя несколько одинокой. Ей было 26 лет, ее единственная дочь скончалась в Москве еще до осуждения мужа. Перед отъездом к му­жу она говорила матери, что поездка эта необходима для ее счастья, что она обретет в ней душевный покой. Мать тепло и сердечно проводила ее. Нарышкина въезжала в Читу в мае 1827 года. Уже издали она приметила окруженную частоколом Читинскую тюрьму, а вскоре через щель увидела своего мужа Н. Н. Нарышкина. Это было слишком неожиданно. На­рышкина громко позвала его. Он узнал голос жены и, гремя кандалами, подбежал к частоколу. Незнакомый тюремный облик мужа, обстановка, в какой она увидела его через год после свидания в Петропавловской крепости, настолько потрясла молодую женщину, что она потеряла сознание. Ее привели в чувство и после короткой встречи с мужем направили к Муравьевой...

Александра Васильевна Ентальцева Особенно тяжело сложилась в Сибири жизнь Ентальцевой. Отбыв срок каторги, ее муж, подполковник А.В. Ентальцев, был отправлен на поселение в Березов, где заболел тяжелой и длительной душевной болезнью. Верная своему долгу, Ентальцева не оставляла больного, терпеливо ухаживала за ним. В 1845 году Ентальцева овдовела и попросила Бенкендорфа разрешить ей вернуться на родину, но получила отказ. Она очень нуждалась, жены декабристов помогали ей. Вернуться же на родину ей разрешено было лишь через одиннадцать лет, в 1856 году, после амнистии. Через два года она скончалась в Москве.

Анна Васильевна Розен А. В. Розен была дочерью директора Царскосельского лицея В. Ф. Малиновского, ее сверстниками были A.С. Пушкин, лицеисты А. А. Дельвиг и будущие декабристы И. И. Пущин, В. К. Кюхельбекер и В. Д. Вольховский. На каторге она встретилась со многими друзьями своих девических лет. Уезжая, оставила в Царском Селе пятилетнего сына, которого Николай I не разрешил взять с собой.

Мария Казимировна Юшневская М. К. Юшневская приехала к своему мужу, бывшему генерал-интенданту Второй армии Алексею Петровичу Юшневскову. Как и все не имевшие детей жены декабристов, она поселилась в Петровском заводе с мужем в тюрьме. Ей было тогда сорок лет. Декабристы встретили ее дружески. Впервые после восстания 14 декабря она почувствовала себя в родной семье...

Камилла Петровна Ивашева Через пять лет после восстания в Петровский завод приехала еще одна молодая француженка, Камилла Ле-Дантю, последовавшая на каторгу за декабристом B.П. Ивашевым. У Ивашева было в то время крайне подавленное настроение, и он решил бежать. В условиях сибирской каторги это было безнадежно и опасно. Друзья, декабристы П. А. Муханов и П. В. Басаргин, всячески убеждали его отказаться от своего замысла. Как раз в те дни, когда все уже было готово к побегу, комендант тюрьмы Лепарский получил письмо, в котором родители Ивашева сообщали, что Камилла Ле-Дантю давно любит Ивашева и, потрясенная судьбой декабристов, желает разделить его тяжкую участь и направиться к нему в Сибирь. Ивашев принял предложение девушки с чувством изумления и большой благодарности. Полагая, что ее решение было отзвуком давних детских мечтаний и юного робкого увлечения, он просил ее серьезно поразмыслить над тем, что ждет ее на каторге. Но та решилась. План побега, естественно, отпал, и девушка вскоре прибыла в Петровский завод. Подробнее

Семья декабристов встретила милую и образованную Камиллу Ле- Дантю ласково и приветливо. Через несколько дней состоялась свадьба, и комендант разрешил новобрачным прожить месяц в их собственном новом доме, который Ивашев выстроил еще до приезда Камиллы. Затем она перешла в темный тюремный каземат мужа и оставалась там в течение года, пока женатым декабристам не разрешили жить в своих домах вместе с женами.. В годовщину свадьбы Камилла писала своей матери:«Год нашего союза прошел, как один счастливый день...» Погибла в Сибири француженка Камилла Ле-Дантю, вышедшая замуж за декабриста Ивашева. После отбытия каторги Ивашев был поселен с женой в Туринске. У них было трое детей две девочки и мальчик. В 1839 году к ним приехала с условием никогда больше не возвращаться в Европейскую Россию мать Камиллы М. П. Ле-Дантю. Ивашевы были счастливы. Но это их мирное счастье было неожиданно нарушено: простудившись на прогулке, слегла и через десять дней, 30 декабря 1839 года, на тридцать втором году жизни, умерла жена Ивашева. Ивашев весь отдался заботам о детях, но, собираясь отметить первую годовщину смерти жены, почувствовал себя плохо и неожиданно скончался от кровоизлияния в мозг. Дети остались на попечении бабушки, которая с большим трудом добилась разрешения вывезти их из Сибири в Россию. Далее

Прасковья Егоровна Анненкова Среди жён декабристов оказалась в Чите и юная француженка Полина Гебль, приехавшая на каторгу разделить участь декабриста И. А. Анненкова. В Москву она приехала в качестве старшей продавщицы большого модного магазина на Кузнецком мосту, здесь встретилась со своим будущим мужем и после его ареста лично обратилась к Николаю I с просьбой разрешить последовать за ним в Сибирь. Подробнее

5 апреля 1828 года в сохранившейся до наших дней Читинской церкви состоялось ее венчание с Анненковым. Это было необычное венчание. Комендант острога генерал Лепарский послал за Полиной Гебль свой экипаж, и когда она подъехала с Фонвизиной к церкви, встретил ее и помог выйти из экипажа. Оживленное настроение собравшихся исчезло, когда в церковь привели в кандалах Анненкова и двух шаферов. У входа кандалы сняли, но после совершения обряда их снова надели и всех увели обратно в острог. Дамы проводили Полину Гебль, теперь уже Прасковью Егоровну Анненкову, в ее маленькую квартиру, а через некоторое время плац- адъютант привел туда и Анненкова. Ему разрешено было пробыть с женой среди друзей не более получаса. Жених и шаферы в кандалах, невеста-француженка, едва понимавшая по-русски, ее подруги знатнейшие титулованные дамы Петербурга, коляска коменданта острога, неподалеку тюремный частокол и рядом солдаты с винтовками за плечами вся эта необычная обстановка произвела на собравшихся тягостное впечатление. Брак этот был счастливый. Вскоре у них родилась дочь. Это был второй их ребенок. Первую дочь Полина Гебль вынуждена была, отправляясь в Сибирь, оставить в Петербурге... Далее

Декабристы в муках и страданиях прожили в Сибири на поселении еще свыше десяти лет. Освобождение последовало в 1856 году, после смерти НиколаяI, но пришло оно, к сожалению, слишком поздно. Большинство декабристов, пройдя через каторжные тюрьмы и ссылки, не выдержали и погибли. Шестьдесят шесть могил их разбросаны по необъятным просторам. В жи­вых остались пятьдесят пять человек. Из них тридцать четыре находились в Сибири, остальные на жительстве под надзором полиции во внутренних губерниях России. Вернулись из Сибири вместе с мужьями лишь Волконская, Нарышкина, Анненкова, Фонвизина и Розен. Потеряв мужей, приехали на родину Давыдова, Ентальцева, Юшневская. Муравьева, Трубецкая и Ивашева погибли. Были еще жены декабристов, желавшие последовать за своими мужьями на каторгу, но Николай I никому больше не разрешил ехать. Их жизнь на родине тоже сложилась трагично...

Какие мы герои? Это поэты сделали из нас героинь, а мы просто поехали за нашими мужьями, говорила овдовевшая на каторге А. И. Давыдова. Какие мы герои? Это поэты сделали из нас героинь, а мы просто поехали за нашими мужьями, говорила овдовевшая на каторге А. И. Давыдова. Почти двести лет прошло со дня восстания декабристов. И сегодня, вспоминая о них, мы обнажаем головы пред их незабываемым подвигом. Почти двести лет прошло со дня восстания декабристов. И сегодня, вспоминая о них, мы обнажаем головы пред их незабываемым подвигом.