Масленица…Я и теперь еще чувствую это слово, как чувствовал его в детстве: яркие пятна, звоны – вызывает оно во мне; пылающие печи, синеватые волны чада в довольном гуле набравшегося люда, ухабистую, снежную дорогу, уже замаслившуюся на солнце, с ныряющими по ней веселыми санями, с веселыми конями в розанах, в колокольцах и бубенцах, с игривыми переборами гармоньи. Или с детства осталось во мне чудесное, непохожее ни на что другое, в ярких цветах и позолоте, что весело называлось «масленица»? В этом широком слове и теперь еще для меня жива яркая радость, перед грустью… - перед постом? …Оттепели все чаще, снег маслится. С солнечной стороны висят стеклянною бахромой сосульки, плавятся, звякают о льдышки… Прощай, зима! …Ветерок сыроватый, мягкий, пахнет печеным хлебом, вкусным дымком березовым, блинами. … Масленица в развале. Такое солнце, что разогрело лужи.. Сараи блестят сосульками. Идут парни с веселыми связками шаров, гудят шарманки… … На сковородках…блины… Дымится от красных чашек со щами с головизной, от баб-стряпух, со сбившимися алыми платками, от их распаленных лиц, от их масленых красных рук, по которым, сияя, бегают желтые язычки от печи… Стоит благодатный гул: довольны.

Масленица…Я и теперь еще чувствую это слово, как чувствовал его в детстве: яркие пятна, звоны – вызывает оно во мне; пылающие печи, синеватые волны чада в довольном гуле набравшегося люда, ухабистую, снежную дорогу, уже замаслившуюся на солнце, с ныряющими по ней веселыми санями, с веселыми конями в розанах, в колокольцах и бубенцах, с игривыми переборами гармоньи. Или с детства осталось во мне чудесное, непохожее ни на что другое, в ярких цветах и позолоте, что весело называлось «масленица»? В этом широком слове и теперь еще для меня жива яркая радость, перед грустью… - перед постом? …Оттепели все чаще, снег маслится. С солнечной стороны висят стеклянною бахромой сосульки, плавятся, звякают о льдышки… Прощай, зима! …Ветерок сыроватый, мягкий, пахнет печеным хлебом, вкусным дымком березовым, блинами. … Масленица в развале. Такое солнце, что разогрело лужи.. Сараи блестят сосульками. Идут парни с веселыми связками шаров, гудят шарманки… … На сковородках…блины… Дымится от красных чашек со щами с головизной, от баб-стряпух, со сбившимися алыми платками, от их распаленных лиц, от их масленых красных рук, по которым, сияя, бегают желтые язычки от печи… Стоит благодатный гул: довольны.

Помолившись Богу, я подлезаю под ситцевую занавеску у окошка и открываю форточку. Слушаю, как тихо. Черная ночь, глухая. Потягивает сыро ветром. Слышно, как капает, булькает скучно. Бубенцы, как будто?.. Прорывается где-то вскрик, неясно. И опять тишина, глухая. Вот она, тишина Поста. Печальные дни его наступают в молчаньи, ночью, под унылое бульканье капели.

Ц В Е Т З В У К ЯРКИЕ ПЫЛАЮЩИЕ ВЕСЕЛЫЕ РОЗАНЫ СОЛНЕЧНАЯ БЛЕСТЯТ КРАСНЫЕ ЖЕЛТЫЕ ПОЗОЛОТА АЛЫЕ ВЕСЕЛЫЕ СВЯЗКИ ШАРОВ ЧЕРНАЯ ПЕЧАЛЬНЫЕ УНЫЛЫЕ ДОВОЛЬНЫЙ ГУЛ ЗВОНЫ КОЛОКОЛЬЦЫ БУБЕНЦЫ ВЕСЕЛЫЕ ИГРИВЫЕ ПЕРЕБОРЫ ГАРМОНЬИ БЛАГОДАТНЫЙ ГУЛ ТИХО ГЛУХАЯ КАПАЕТ ВСКРИК НЕЯСНО СКУЧНО