Художественное своеобразие романа В.С. Маканина «Андеграунд, или герой нашего времени» Зачем удваивать реальность? Аристотель Аристотель
Маканин говорит об условиях существования андеграунда: «Специфика подпольного мышления в том, что оно гениально только в подполье, а будучи высвечено, сильно теряет в качестве и может превратиться в банальную литературу. И совсем не обязательно, что признание получают те, кто этого заслуживает».
Вот как определяет место андеграунда в жизни России в 90-е годы XXвека главный герой романа Петрович: «Мы – подсознание России. Нас тут прописали. При любом здесь раскладе (при подлом или даже самом светлом) нас будут гнать пинками, а мы будем тыкаться из двери в дверь и восторгаться длиной коридора! Будем слоняться с нашими дешевыми пластмассовыми машинками в надежде, что и нам отыщется комнатка в бесконечном коридоре гигантской российской общаги».
«Поэта далеко заводит речь», оговорилась предтеча нынешнего андеграунда Цветаева, столь долгие годы (столь зрелое время своей жизни) не смогшая вполне постичь темного счастья подполья. Просила жилья и пайки у секретарей. Писала письма. (Мы тоже с этого начинали: писали, просили.) Объяснялась в любви ко всем, кто сумел жить и расти на свету. Лишь в Елабуге, лишь с сыном, она поняла, что есть люди и люди что она из тех, а не из этих. Она из тех, кто был и будет человеком подземелья – кто умеет видеть вне света. А то и вопреки ему.».
«Герой…, милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии» М.Ю. Лермонтов. «Герой… портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии» М.Ю. Лермонтов.
Проанализируйте внутренний мир главного героя: «Следовало знать и верить, что жизнь моя не неудачна. Следовало поверить, что для каких-то особых целей и высшего замысла необходимо, чтобы сейчас (в это время и в этой России) жили такие, как я, вне признания, вне имени и с умением творить тексты. Андеграунд. Попробовать жить без Слова, живут же другие, риск или не риск жить молчащим вот в чем вопрос, и я один из первых. Я увидел свое непризнание не как поражение, не как даже ничью как победу. Как факт, что мое «я» переросло тексты. Я шагнул дальше.. И когда после горбачевских перемен люди андеграунда по выскакивали там и тут из подполья и стали, как спохватившись, брать, хватать, обретать имена на дневном свету (и стали рабами этих имен, стали инвалидами прошлого), я остался как я. Мне не надо было что-то наверстывать. Искушение издавать книгу за книгой, занять пост, руководить журналом стало лишь соблазном, а затем и пошлостью. Мое не пишущее «я» обрело свою собственную жизнь. Бог много дал мне в те минуты отказа. Он дал мне остаться».
«Один день Венедикта Петровича» «Оглянулся. Венедикт Петрович оглянулся, чтобы увидеть меня с расстояния. (Понимал, что я тоже вижу его.) Оттолкнул их. И тихо санитарам, им обоим как бы напоследок: «Не толкайтесь, я сам!» И даже распрямился, гордый, на один этот миг российский гений, забит, унижен, затолкан, в говне, а вот ведь не толкайте, дойду, я сам!»
Оглавление романа В.С. Маканина «Андеграунд, или герой нашего времени» Часть первая Он и она Лишь иногда Коридоры Новь. Первый призыв Квадрат Малевича Часть вторая Случай на втором курсе Братья встречаются Маленький человек Тетелин Иду, руки в карманы… Кавказский след Часть третья Андеграунд Дулычов и другие Я встретил вас Изгнание Собачье скерцо Часть четвертая Зима и флейта Иван Вечером… Палата номер раз Триптих: расставание Другой Часть пятая Черный ворон Под знаком Марса (Герой нашего времени) Писатель и его награда Двойник Один день Венедикта Петровича