Им досталось блокадное детство… Улан Алексей Саввавич 1 июля 1929 г.

Улан Алексей Саввавич, 1 июля 1929г.р. живёт в Северодвинске на ул. Карла Маркса 49, кв.81. До войны Алексей Саввавич и его семья жили в старом Петергофе с родителями и двумя сёстрами. С наступлением войны ему было 11 лет.

Начало войны… Июнь! Клонился к вечеру закат. И белой ночью разливалось море. И раздавался звонкий смех ребят. НЕ знающих, не ведающих горя. Июнь! Тогда еще не знали мы. Со школьных вечеров к Неве шагая. Что завтра будет первый день войны, А кончится лишь в 41-ом в мае. И песня над рекой лилась Невой, Мы шли на встречу утру и смеялись, НЕ знали мы еще тогда с тобой. Что с детством мы и с юностью прощались. Раздаются позывные Московского радиоцентра. Диктор Левитан произносит: «Внимание! Внимание! Говорит Москва! … Вероломное нападение фашистов оборвало мирную жизнь нашей страны.» В городе в то время жило очень много военных и матросов и когда объявили о войне,все очень засуетились, т.к. им было приказано явиться в казармы и на военные пункты.

Только в этот момент все осознали, что началась война. А через 2 недели война началась и для мирного населения. Несмотря на то, что мы жили за 30 км от Ленинграда, бомбёжка нашего города началась сразу. Снабжение города было полностью прекращено.В магазинах продукты закончились почти сразу, автобусы не ездили, поезда тоже. Немец подошёл к Троицкой горе, которая находилась на возвышенности и весь город был у него,как на ладони. Нас обстреливали с самолётов, бомбили…каждый день..

Весь Ленинград как на ладони С горы Вороньей виден был. И немец бил с горы Вороньей, Из дальнобойной « берты » бил. Прислуга в землю « берту » врыла Между корней, между камней. И поворачивая рыло, Отсюда « берта » била, била. Все 900 блокадных дней. Без перерыва, в голод, в горе, В ребячий выкрик, в хлеб и соль, В последний свет, в последнем взоре, В его отчаянье и боль, в его последнее решенье В его « умрем, но не сдадим! » И над открытою мишенью Ревел огонь, клубился дым.

Гитлеровцы планировали захватить наши земли, частично истребить наш город, а остальных превратить в своих рабов. Фюрер решил стереть город с лица земли… Предложено было блокировать город и путем обстрела из артиллерий всех калибров и беспрерывной бомбежки с воздуха сравнять его с землей. Для осуществления этого варварского замысла гитлеровское командование бросило к городу огромные силы – более 40 отборных дивизий, 1000 танков, 1500 самолетов. Немцев поддерживала 200 тыс. финская армия, «Голубая дивизия» Испании, легионеры Нидерландов, Голландии, Бельгии, Норвегии.

Гитлеровское командование приступило к осуществлению своего кровавого замысла – уничтожению города и его населения. Начались ежедневные артиллерийские обстрелы и бомбежки. Днем фашисты обстреливали из дальнобойных орудий, ночью сбрасывали с самолетов зажигательные и фугасные бомбы. Рушились жилые здания, школы, детские дома, больницы. На домах появились предупреждающие надписи: «Граждане! Во время обстрела эта сторона улицы наиболее опасна!» В перерывах между обстрелами, бомбежками по Ленинградскому радио транслировался равномерный, четкий,как приказ стук метронома. Жители не выключали радио круглые сутки. Стук метронома напоминал им ритмичные удары сердца города – звучит радио, значит город живет и борется.

Двор,где мы жили ( а в нашем дворе было три двухэтажных дома) через месяц после объявления войны был полностью сожжён и мы жили в овощехранилищах. Это было самое безопасное место, стены в них были 4 метра толщиной и в них можно было скрываться во время бомбёжки. В этом холодном бомбоубежище 4 семьи из нашего дома как –то выжили до осени..

Питаться было нечем, ели любую органическую еду, ели всё,что только можно было добыть, можно сказать, что «питались воздухом ».

. Чего я только не поел за эти два месяца - декабрь и январь. Ел не только дуранду, которая считалась лакомством, но и другие вещи вроде столярного клея. В лепешках из жмыха и дуранды не заводятся даже мучные жучки - эта еда не съедобна. ск6н Однажды на улице пала лошадь,в неё попал снаряд так к ней набежали люди и вмиг разорвали на куски, кто сколько смог. Потом этим мясом мы питались несколько дней. Вот так мы как-то «кувыркались » до октября, а потом, с наступлением холодов нас даже немец перестал бомбить, потому что понимал, что нам всё равно не выжить.

Не шумите вокруг - он дышит, Он живой еще, он все слышит... Как из недр его вопли: "Хлеба! » До седьмого доходят неба... Но безжалостна эта твердь. И глядит из всех окон - смерть !

Девчонка с ведерком пустым Чуть движется … А за Невою Клубится пожарища дым. А там меж сугробов горбатых, Где трудно и взрослым шагать, На саночках узких ребята Везут свою мертвую мать. На развороченном пути Стоит мальчишка лет пяти, В глазах расширенных истома, И щеки белые как мел. Где твоя мама, мальчик? - Дома. - А где твой дом, сынок? - Сгорел. Он сел. Его снежком заносит. В его глазах мутится свет. Он даже хлеба не попросит, Он тоже знает, хлеба нет!

Русские военные, которым удалось проникнуть в город, вывезли нас в Оренбаум, а потом ещё дальше- в село Лебяжье и поселили там, чтобы мы могли пережить зиму. Нам стали давать хлеб по карточкам, сначала это было 250 г, потом 150г, потом 100, а потом перестали давать вообще. Порой старшая сестра ходила в магазин за хлебом, стояла с утра до вечера в очереди и возвращалась с пустыми руками. Рядом с Оренбаумским шоссе была высеяна картошка и мы, узнав об этом, пошли собирать её. Там были все –и женщины,и военные,и дети. Только начали собирать –бомбёжка, рядом падали люди, а мы чудом оказались живы, спаслись бегством. Как мы тогда уцелели – не знаю.

Начался голод. Кругом жило финское население,но оно ничего нам не давало и моя мать брала карты и иногда ходила к ним гадать, за что они платили ей картошкой - 1 кг. Зима была очень голодной,но мы выжили. Потом нам объявили,что нас будут эвакуировать, мол в январе, феврале, марте –собирайтесь. Так и жили надеждой. Нас спрашивали куда мы желаем уехать -на Кавказ или в Сибирь. Родственников у нас нигде не было и мы согласились ехать на Кавказ.

Ехать надо было через Крондштат, через Лисий нос под Ленинградом. На железнодорожном вокзале был сборный пункт, где всех отъезжающих посадили на машины. Дорога была страшная, до Крондштата надо было ехать через Ладожское озеро,а т.к. было начало апреля, то лёд местами стал подтаивать и некоторые машины с людьми просто проваливались под лёд. Нам повезло - наша машина прошла.

В Крондштате формировали эшелоны, идущие на Кавказ. Дорога на Кавказ была дорогой смерти. Поезд шёл по 5-6 часов без остановки, а когда он останавливался, выносили покойников и клали их вдоль пути, хоронить не было ни сил,ни времени. Мы пережили в этом вагоне и смерть,и голод, и вшей, которые заедали всех, ведь возможности помыться не было. Так мы ехали целый месяц.Из 10 семей, которые начали этот путь, выжили лишь три и наша в их числе.

Приехав на Кубань, нас поселили в колхозный дом (в доме жили 4 семьи, по 2 семьи в каждой комнате).По приезду,мать моя очень заболела, её увезли в больницу, где на второй день она и умерла. Так я остался с моими сёстрами. Похоронить маму я не мог, т.к. тогда и сам был как труп, еле ходил, а потом и совсем слёг: не мог ни пить, ни есть. Бабульки,которые окружали нас, ну как бабульки…им было по 40 лет,но тогда они казались мне бабульками… всё говорили : « Умрёт малец… »,пока одна из них не принесла мне сыворотки,которая и спасла мне жизнь. Я пил эту сыворотку литрами, потом в неё стали добавлять яйца, лук ( был уже май месяц )–так я выжил, ведь у меня было огромное желание жить. Всё это время за мной ухаживала тётя Маруся Кривицкая, которая оберегала нас, пока мы не приехали в Молотовск, где она умерла. Только я встал на ноги, забегал с местными мальчишками (они всё время крутились рядом). Вокруг были нарыты траншеи по полтора метра шириной и мы через них прыгали. Мне этого делать было категорически нельзя, я был ещё слишком слаб и после игр ноги отнялись.Я снова несколько дней не вставал с кравати.

Через 2 месяца после переезда сюда, в посёлок пришли немцы и мы вновь оказались в оккупации. Фашисты забрали всё: продукты, скот… Чтобы как-то выжить приходилось у них же воровать свои продукты. После застолья немцы закрывали дом, в котором ели,на небольшой замок,а сами уходили. Я тайком пробирался к их дому,вскрывал замок и брал продукты которые попадались под руку, Один раз даже удалось овёс, который я утащил у них же обменять на крупу, которой потом мы питались несколько дней.

После зимы в посёлок пришли наши и нам предложили переехать в Ставрополь. Мы согласились и опять путь…По дороге наш поезд бомбили и пока мы пережидали бомбёжку украли наш чемодан, в котором были разные мелочи: ложки, вилки, будильник,но не этого было жалко…В чемодане были все семейные фотографии. Сохранилась лишь малая часть,но фотографий мамы и папы нет. Жизнь началась как будто с белого листа.

В Ставрополе мы прожили лето. Мне доверили пасти лошадей. Я пас их 1 месяц, но потом их у меня забрали, сказав,что лошади стали худеть. Я понимал почему: ведь я был ещё совсем мальчишкой, приведу их на луг, а сам – спать. Проснусь - лошадей нет, я бегу их искать,а табун уже в чужом поле. Хорошо ещё ни разу не поймали. а то сильно наказали бы. Табун у меня отобрали, но дали пасти коров. В сентябре приехал вербовщик и предложил переехать в Молотовск…мы согласились.

В пути нас вновь ждали смерть, голод и вши. Сойдя с поезда в Молотовске нас сразу увезли в баню на Лесной улице, где нас вымыли и обработали от вшей. С начала войны прошло 2 года и мне было уже 13,но несмотря на это я пошёл работать на завод( тогда это был завод 402),ведь по рабочей карточке вместо 400гр хлеба выдавали 800гр.В отделе кадров,несмотря на мой малолетний возраст, меня сразу взяли на работу, т. к. рабочих рук тогда не хватало.

В Молотовске мы подали запрос на розыск отца, т.к. с самого начала войны о нём ничего не было известно. А забрали его на третий день после объявления войны. Отцу было 38 лет, он только прошёл Финскую войну. Оказалось, что он погиб в 42 году под Ленинградом, мы об этом даже не знали.

Так я проработал на заводе 37 лет. Проработав на заводе 3 года, я стал бригадиром. В моём подчинении были 40- летние мужчины. В 49-ом году меня призвали в армию, но дали год отсрочки, т.к. на заводе были нужны рабочие руки. Мне сразу присвоили 5 разряд.

Сейчас Алексей Саввавич, живёт в Северодвинске на ул. Карла Маркса 49, кв.81. Старшая его сестра умерла, но до последних дней жизни они были очень близки, т.к. им пришлось пережить очень многое в годы войны.

Несмотря на преклонный возраст Алексей Саввавич очень хорошо выглядит. Он очень бодр и энергичен, и даже занимается спортом.

Люди, Покуда сердца Стучат, - Помните! Какою ценою Завоевано счастье, Пожалуйста, помните! О тех, Кто уже никогда не споет, Помните! Детям своим расскажите о них, Чтобы запомнили. Детям детей Расскажите о них, Чтобы тоже Запомнили! Во все времена Бессмертной земли! Помните! Люди Земли! Мечту пронесите Через года И жизнью наполните! Но тех Кто уже не придет Никогда, Заклинаю: Помните!