Г. Я. Седов родился 20 февраля 1877 года на Кривой Косе ( ныне поселок Седово - Новоазовского района Донецкой области ) в семье пришлого без ­ земельного украинца из Золотоноши, что на Полтавщине. Мать Георгия сирота - служанка из Макеевки. Когда ровесники Георгия, пошли в школу, отец оставил его дома : платить за учение было нечем. Но тяга к знаниям была столь велика, что Седов взялся изучать грамоту с помощью своих товарищей, а потом при содействии учительницы окончил школу. Случайно достал Георгий мореходную книгу елизаветинских времен. С жадностью читал и перечитывал, пока не выучил почти наизусть. Увидев у Седова эту книгу, заезжий моряк рассказал ему о чудесных путешествиях в дальние моря. А еще сообщил он, что в Ростове - на - Дону есть Мореходные классы, в которых готовят штурманов дальнего плавания.

Восемнадцати лет Георгий Седов ушел из дома. Он подался в Ростов. В Мореходные классы принимали без экзаменов, но курс обучения был настолько суровым и жестким, что немногие выдерживали чрезмерное напряжение. Седову же было трудно вдвойне, но Георгий все - таки выдержал. Через три года он блестяще сдал экзамены и получил диплом штурмана дальнего плавания. Это было в 1898 году. Однако получить место на кораблях дальнего плавания было не так - то просто. Пришлось возить керосин на пароходике. И вот, казалось бы, осуществилась мечта о дальних странствиях Седова берут капитаном торгового корабля, направляющегося в Константинополь. Но по приходе туда грек - хозяин продал корабль. Довелось капитану вместе со всей командой добираться в Одессу на попутном транспорте.

Поскольку подходящей работы не было, а деньги кончились, он вынужден был поступить вольноопределяющимся в военный флот. Опять оскорбительное положение рядового матроса. Выручили блестящие способности Георгий вскоре стал прапорщиком. В 1901 году сдал экзамены за Морской корпус. Но для Георгия не это было главным. Ему было куда важнее, что отныне он, поступив в Главное гидрографическое управление, мог посвятить себя исследовательской деятельности. С 1902 года Г. Я. Седов участвует в гидрографических работах в Северном Ледовитом океане, в частности в исследованиях Новой Земли. Именно в это время Георгий Яковлевич пришел к окончательному решению посвятить себя исследованию Арктики.

Седов все чаще обращался мысленно к крайней точке Севера. « Полюс ! К нему стремились лучшие люди. Они знали : изучение Северного полюса необходимо человечеству для того, чтобы понять природу многих земных явлений. Это научное исследование стало бы вровень с великими мировыми открытиями. Оно явилось бы еще одной ступенью в познании человеком природы ». Все мечты и планы неожиданно прервала война с Японией. Георгий Яковлевич отправляется в Николаевск - на - Амуре, где ему поручено командовать миноноской. Тяжело переживал падение Порт - Артура и поражение эскадры Рождественского в Цусимском сражении. Подал предложение об ответном ударе. Пока рапорт Седова изучался по инстанциям и, получив одобрение начальства, возвратился назад, война кончилась.

После гидрографических исследований на Каспийском море Г. Я. Седова в 1909 году назначают начальником экспедиции по описи устья реки Колымы для подготовки пароходных рейсов из Владивостока к Колыме и Лене. Только сильным и мужественным людям под силу работать в суровых условиях севера. Преодолевая огромные трудности, Георгий Яковлевич блестяще выполнил задание. После доклада о результатах изучения края, который до того никем не исследовался, 30- летний гидрограф был избран действительным членом Географического, а потом и Астрономического обществ. О том, сколь популярны были работы молодого ученого, свидетельствует и тот факт, что он был удостоен « высочайшей милости » явиться лично к царю на доклад.

9 (22) марта Седов пишет записку начальнику Главного гидрографического управления о необходимости снарядить русскую экспедицию на покорение полюса в этом же 1912 году. Идея Седова формально находит большой отклик среди властей. За её немедленное осуществление высказывается морской министр России Григорович Николай. Царь также соизволил пожертвовать будущему покорителю полюса икону и тысячу рублей. На финансирование полярной экспедиции на самом деле требовалось около ста тысяч. Оснащать и финансировать русскую экспедицию на Полюс в действительности никто не спешил, и тому было несколько причин. Во - первых, непонятна и малоприятна для правительственных чиновников была личность самого Седова. Слишком удачливый сын азовского рыбака доверия не внушал. Врагов у него было немало. Горячий патриот, опытный путешественник и замечательный картограф, он всё же не имел никакого опыта движения по дрейфующим льдам. Во время знаменитого путешествия к полюсу на « Фраме » Нансен, покинув вмёрзшее в лёд судно и пройдя к Полюсу более 200 километров понял, что течение быстро сносит лёд на юг, посчитал силы людей недостаточными и абсолютно обоснованно вернулся обратно. Но для Седова это было лишь позорным неверием в человеческие силы либо неправильным расчётом экспедиции. Поэтому, хотя напрямую он не упрекал своих предшественников в трусости и тем более в некомпетентности, но о признанном авторитете – норвежском полярнике Нансене Седов позволял себе публично высказываться в шутливо - пренебрежительном тоне.

Во - вторых, явные ошибки имелись в плане самого Седова. Георгий Яковлевич намеревался дойти до полюса пешком по льду, выбросив штурмовую группу исследователей со вмёрзшего в лёд судна в районе земли Франца Иосифа. Последний бросок должны были совершить всего трое полярников на шестидесяти собаках. При этом на каждую собаку в нартах приходилось бы по 2,18 пуда полезного груза, но дневной рацион собаки составил бы 0,6 фунта. Переход такими темпами должен был продолжаться 172 дня – почти шесть месяцев ! Эти цифры казались нереальными всем, кроме Седова и его сторонников. Он верил, что цели можно достичь, опираясь на профессионализм, взаимовыручку и точно рассчитанные силы участников экспедиции. Людей – крепких профессионалов, дружных, незлобных.

В третьих, гораздо более выгодным представлялось вложение средств в экспедицию Брусилова на судне « Святая Анна ». Капитан Брусилов ( племянник того самого генерала Брусилова, будущего героя Первой мировой войны, а позже одного из стратегов молодой Красной Армии ) был дворянином из хорошей семьи. Его экспедиция должна была пройти Северо - восточным морским путём вдоль побережья из Петербурга во Владивосток. Успех этой экспедиции давал возможность перевозить более коротким путём грузы и прежде всего ценную пушнину. Эти цели были гораздо ближе и понятнее, чем исследование арктических вод и покорение Северного полюса экспедицией Седова. Стоит ли говорить, что всё это абсолютно не испугало Седова.

27 августа 1912 « Святой Фока » вышел наконец из Архангельска. На его борту были кроме самого Седова знаменитый впоследствии советский географ Владимир Визе, капитан Захаров, врач Кушаков, художник Пинегин и семнадцать матросов.

Последствия месячного опоздания сказались сразу же. У северо - западного побережья Новой Земли судно вмёрзло в лёд. Однако никто не унывал. Экспедиция во время зимовки провела множество магнитных и океанографических исследований и впервые составила карту северной и центральной части Новой Земли.

Так прошёл первый год экспедиции, но лёд и не думал таять. Летом 1913 Седов посылает на юг капитана Захарова с пятью матросами, чтобы попросить доставить угля на мыс Флора на Земле Франца Иосифа, куда он рассчитывал далее вывести корабль. Однако Захаров настолько медленно двигался к цели, что в итоге опоздал к сроку в Архангельск, а потом высылать уголь было уже поздно – пришла вторая полярная ночь.

6 сентября 1913 льды освободили судно. Хотя было понятно, что экспедиция под угрозой срыва. Седов, которого поддержало большинство команды, повёл судно вперёд на север, и 13 сентября достиг намеченного мыса Флора. Из - за льдов к северной оконечности Земли Франца Иосифа было не пробиться, и судно решили поставить на вторую зимовку насколько возможно севернее - в бухте Тихой. Эта зима была гораздо тяжелее. Седов отморозил пальцы ног и похудел на 15 килограммов. Осталось всего 300 кг угля, поэтому жгли в топках всё, что горело, в том числе корабельную мебель. Из - за гнилого мяса и недостатка витаминов вся команда кроме Визе и художника Пинегина заболела цингой. Экспедиция, казалось, была обречена, но ни на минуту не прекращала работы, составлялись карты, велись научные наблюдения. На корабле не было ссор, все старались поддерживать друг друга, беречь оборудование и собак.

Седов начинает подготовку к пешему этапу экспедиции на Полюс. Выход назначен на 2 февраля 1914 года. Вместе с Седовым идут два матроса – Григорий Васильевич Линник и Александр Матвеевич Пустошный. Путешественники начинают поход на трёх нартах, из 60 положенных по плану собак осталось всего 24. Команда провожает их залпом корабельных пушек. Все понимают, что запасов продовольствия хватит только до полюса. Георгий Яковлевич рассчитывает найти запасы еды, оставленные в бухте Теплиц экипажем итальянского судна « Стелла Поляре », оттуда пешком дойти до полюса, водрузить на нём русский флаг и вернуться или на Новую Землю, или в Гренландию.

Через неделю после выхода с судна отмороженные ноги простуженного Георгия Седова отказываются слушаться. Дальше он едет привязанным к нартам. Всё это время он продолжает вести дневник, в котором описывает переход, свои болезни, свои и друзей страдания, но без малейшего сомнения в успехе экспедиции. Вскоре у обоих матросов пошла кровь носом, Линник отморозил пальцы ног. За это время им ещё приходилось отбиваться от голодного белого медведя. Сжигая на обогрев до 2 фунтов керосина в день, продвигаясь по несколько километров буквально стиснув зубы, Седов и его товарищи идут вперёд. 2 марта показались на горизонте холмы самого ближнего к полюсу острова – острова Рудольфа, но Седов уже не мог идти дальше. Разыгралась пурга, полярники поставили палатку. На следующий день вьюга стихла, и Седов сделал в дневнике запись : « Сегодня увидели выше гор впервые милое родное солнце. Ах, как оно красиво и хорошо ! Привет тебе, чудеснейшее чудо природы ! Посвети близким. Мы ютимся в палатке, больные, под 82 градусом северной широты », это была последняя запись. 5 марта утром Георгий Седов умер. Спутники похоронили его на острове Рудольфа на мысе Аук.

Линник и Пустошный обернули тело командира флагом России, который он мечтал водрузить на полюсе, в головах поставили крест и двинулись в страшный обратный путь в бухту Тихую. На корабль они вернулись через 10 дней. Последний керосин сожгли за два дня до того, как нашли судно. Экипаж, прочитав дневник Седова и заслушав рапорт Линника, решил закончить экспедицию и идти на юг. Льды отступили только в конце июля. Путь был свободен. 2 августа 1914 года дружная команда, потерявшая своего капитана, дошла до мыса Флора, где моряки « Святого Фоки » увидели посреди арктической пустыни двух человек. Спасёнными оказались штурман Альбанов и матрос Конрад – единственные оставшиеся в живых из экспедиции Брусилова на корабле « Святая Анна ». Судно вмёрзло в лёд, и течением его стало относить на север к полюсу. Экспедиция была подготовлена и оснащена гораздо лучше группы Седова. Но на корабле люди перестали доверять друг к другу. Альбанов, не доверявший капитану, с его согласия забрал почту и ушёл с корабля искать землю. Так он чудом дошёл до мыса Флора, но практически весь его отряд погиб в пути. После возвращения « Святого Фоки » в Петроград богатейшие научные результаты экспедиции Седова, включая карты морских глубин и указание безопасных сроков и путей для мореплавания были преданы забвению более чем на 20 лет - частично из - за вспыхнувшей уже Первой мировой, а частично из - за того, что формально все три крупные полярные экспедиции 1912 года ( была еще экспедиция В. А. Русанова на " Геркулесе ") кончились неудачей. Только в тридцатые годы и позже исследования Седова сослужили свою службу.

Народ не забыл выдающегося подвига своего сына. Именем Седова названы залив и пик на Новой Земле, архипелаг у Северной Земли, мыс на Земле Франца - Иосифа, а также поселок у Азовского моря, где он родился. Он стремился к Северному полюсу. Он хотел достичь этой точки не ради славы и рекордов, но во имя науки и человечества, во имя народа своего. А подготовкой к его бескорыстному подвигу была вся предыдущая жизнь.