Они окружали Пушкина Презентацию подготовила ученица 8 класса б МОУ «Первомайская сош» Тамбовской области Порскова Виктория Руководитель Халяпина Л.Н.

По воспоминаниям М.В. Юзефовича, Пушкин, отвечая на вопрос об истоках своей самобытности, признавался, что обязан ею Денису Давыдову, который, несмотря на владевшее тогда начинающим пиитом увлечение лирикой Батюшкова и Жуковского, дал ему почувствовать ещё в Лицее возможность быть оригинальным. И действительно, поэзия, а главное экзотическая судьба Дениса Васильевича Давыдова (1784–1839), задававшая определённый стереотип восприятия его стихов, была оригинальной. По воспоминаниям М.В. Юзефовича, Пушкин, отвечая на вопрос об истоках своей самобытности, признавался, что обязан ею Денису Давыдову, который, несмотря на владевшее тогда начинающим пиитом увлечение лирикой Батюшкова и Жуковского, дал ему почувствовать ещё в Лицее возможность быть оригинальным. И действительно, поэзия, а главное экзотическая судьба Дениса Васильевича Давыдова (1784–1839), задававшая определённый стереотип восприятия его стихов, была оригинальной.

Родился в семье бригадира Василия Денисовича Давыдова,служившего под командованием А. В. Суворова, в Москве. Из древнего дворянского рода, ведущего свою историю от татарского мурзы Минчака, выехавшего в Москву в начале XV в. Значительная часть детских лет его прошла в военной обстановке на Украине, где служил его отец. Родился в семье бригадира Василия Денисовича Давыдова,служившего под командованием А. В. Суворова, в Москве. Из древнего дворянского рода, ведущего свою историю от татарского мурзы Минчака, выехавшего в Москву в начале XV в. Значительная часть детских лет его прошла в военной обстановке на Украине, где служил его отец.

Начавшаяся было блестящая военная карьера сменяется полуопалой. Сатирические стихи Давыдова басни «Голова и ноги», «Орлица, Турухтан и Тетерев», задевавшие самого государя, становятся причиной перевода молодого человека из гвардии в армейский гусарский полк, расквартированный в Киевской губернии. Но именно тут, в провинциальном захолустье, поэт сполна погрузился в молодеческую удалую офицерскую жизнь с её попойками, стычками, дурачествами, безобидными и не очень. Начавшаяся было блестящая военная карьера сменяется полуопалой. Сатирические стихи Давыдова басни «Голова и ноги», «Орлица, Турухтан и Тетерев», задевавшие самого государя, становятся причиной перевода молодого человека из гвардии в армейский гусарский полк, расквартированный в Киевской губернии. Но именно тут, в провинциальном захолустье, поэт сполна погрузился в молодеческую удалую офицерскую жизнь с её попойками, стычками, дурачествами, безобидными и не очень.

В целом можно сказать, что Давыдов даёт свой вариант русской лёгкой поэзии, следуя курсом, параллельным курсу Батюшкова. В.Э. Вацуро замечает по этому поводу: Бурцовские послания Давыдова подготавливали «Мои пенаты»: бытовая сфера батюшковского послания стол ветхий и треногой с изорванным сукном функционально близка давыдовской; это тоже... быт не повседневный, а символический В целом можно сказать, что Давыдов даёт свой вариант русской лёгкой поэзии, следуя курсом, параллельным курсу Батюшкова. В.Э. Вацуро замечает по этому поводу: Бурцовские послания Давыдова подготавливали «Мои пенаты»: бытовая сфера батюшковского послания стол ветхий и треногой с изорванным сукном функционально близка давыдовской; это тоже... быт не повседневный, а символический

У Давыдова на первый план выходит экспрессия, эмоциональная взвинченность, то, что сам поэт выражал словом огонь, а Пушкин определял как кручение стиха. Подобное стилистическое гусарство будет постепенно распространяться Давыдовым на сопредельные с посланием жанры, например, элегию. Причём интересно проследить, как новые элементы то выходят на передний план, то совершенно скрываются под общим налётом традиционного гармонизма. Вот стихотворение «Решительный вечер гусара», варьирующее тему любовного свидания: У Давыдова на первый план выходит экспрессия, эмоциональная взвинченность, то, что сам поэт выражал словом огонь, а Пушкин определял как кручение стиха. Подобное стилистическое гусарство будет постепенно распространяться Давыдовым на сопредельные с посланием жанры, например, элегию. Причём интересно проследить, как новые элементы то выходят на передний план, то совершенно скрываются под общим налётом традиционного гармонизма. Вот стихотворение «Решительный вечер гусара», варьирующее тему любовного свидания:

Сегодня вечером увижусь я с тобою, Сегодня вечером решится жребий мой, Сегодня получу желаемое мною Иль абшид на покой! А завтра чёрт возьми! как зюзя натянуся; На тройке ухарской стрелою полечу; Проспавшись до Твери, в Твери опять напьюся И пьяным в Петербург на пьянство прискачу! Но если счастие назначено судьбою Тому, кто целый век со счастьем незнаком, Тогда... о, и тогда напьюсь свинья свиньёю, И с радостью пропью прогоны с кошельком!

В ином отношении к лирике Пушкина находилось творчество Николая Михайловича Языкова (1803–1846). В своей статье «Русская литература в 1844 году» Белинский писал: Смелые, по их оригинальности, стихотворения г. Языкова имели на общественное мнение... полезное влияние: они дали возможность каждому писать не так, как все пишут... В ином отношении к лирике Пушкина находилось творчество Николая Михайловича Языкова (1803–1846). В своей статье «Русская литература в 1844 году» Белинский писал: Смелые, по их оригинальности, стихотворения г. Языкова имели на общественное мнение... полезное влияние: они дали возможность каждому писать не так, как все пишут...

Родился в помещичьей семье, в Симбирске, отец Михаил Петрович Языков.Учился на философском факультете Дерптского (Тартуского) университета. Дебютировал в печати в В 1826 году гостил в Тригорском у А. С. Пушкина, который восторженно отзывался о стихах Языкова. Родился в помещичьей семье, в Симбирске, отец Михаил Петрович Языков.Учился на философском факультете Дерптского (Тартуского) университета. Дебютировал в печати в В 1826 году гостил в Тригорском у А. С. Пушкина, который восторженно отзывался о стихах Языкова.

Николай Языков, студент Дерптского университета, прежде всего прославился своими стихами, славящими Бахуса. Здесь выделялись так называемые «Песни» и в самом деле звучащие самобытно: Николай Языков, студент Дерптского университета, прежде всего прославился своими стихами, славящими Бахуса. Здесь выделялись так называемые «Песни» и в самом деле звучащие самобытно: Счастлив, кому судьбою дан Счастлив, кому судьбою дан Неиссякаемый стакан: Неиссякаемый стакан: Он Бога ни о чём не просит, Он Бога ни о чём не просит, Не поклоняется молве, Не поклоняется молве, И думы тягостной не носит И думы тягостной не носит В своей нетрезвой голове. В своей нетрезвой голове Вином и весел и счастлив, Вином и весел и счастлив, Он для одних восторгов жив, Он для одних восторгов жив, И меж его и царской долей И меж его и царской долей Не много разницы найдём: Не много разницы найдём: Царь почивает на престоле, Царь почивает на престоле, А он забывшись под столом. А он забывшись под столом.

Готовность к каламбуру, к лёгкому повороту темы, точному замечанию как нельзя лучше соответствовала мадригальному жанру. Но и тут Языков умел быть новым. Он оживлял свои стихи, обращённые к дамам, замечательной разговорной интонацией: Готовность к каламбуру, к лёгкому повороту темы, точному замечанию как нельзя лучше соответствовала мадригальному жанру. Но и тут Языков умел быть новым. Он оживлял свои стихи, обращённые к дамам, замечательной разговорной интонацией: Что делать? Гордыми очами Что делать? Гордыми очами Поэт не смотрит никогда Поэт не смотрит никогда С горы божественной туда, С горы божественной туда, Где быть... но догадайтесь сами! Где быть... но догадайтесь сами! Притом: написанное выше Притом: написанное выше Велит мне изъясняться тише, Велит мне изъясняться тише, Чтоб за болтливость укорять Чтоб за болтливость укорять Мою поэзию не стали. Мою поэзию не стали. И мне... позволите ль сказать? И мне... позволите ль сказать? Мне хочется, что б вы не знали, Мне хочется, что б вы не знали, Что я хотел вам написать. Что я хотел вам написать.

Антон Антонович Дельвиг (1798–1830) происходил из старинного рода лифляндских баронов, впрочем, к началу XIX века уже обедневшего. Отец его был плац- адьютантом.Мать будущего поэта русская,и в семейном быту настолько не было ничего иноземного, что до поступления в Лицей мальчик даже не знал немецкого языка. Болезненность, леность, внешняя медлительность, зато необычно развитое воображение характеризовали его уже с первых лет жизни. Антон Антонович Дельвиг (1798–1830) происходил из старинного рода лифляндских баронов, впрочем, к началу XIX века уже обедневшего. Отец его был плац- адьютантом.Мать будущего поэта русская,и в семейном быту настолько не было ничего иноземного, что до поступления в Лицей мальчик даже не знал немецкого языка. Болезненность, леность, внешняя медлительность, зато необычно развитое воображение характеризовали его уже с первых лет жизни.

Пушкин высоко ценил творчество Дельвига и, думается, не только по причине их дружеских отношений. Будучи тонким стилистом, барон воскрешал в своих стихах высокий строй античной лирики, так сказать, поэзии в её чистом виде. Здесь, однако, происходили интересные смещения. Дельвиг экспериментировал с размерами, как бы античными, но на самом деле оригинальными, не копирующими песни Эолии. Вот, например: Пушкин высоко ценил творчество Дельвига и, думается, не только по причине их дружеских отношений. Будучи тонким стилистом, барон воскрешал в своих стихах высокий строй античной лирики, так сказать, поэзии в её чистом виде. Здесь, однако, происходили интересные смещения. Дельвиг экспериментировал с размерами, как бы античными, но на самом деле оригинальными, не копирующими песни Эолии. Вот, например: Ты видел в юной любовь непорочную, Ты видел в юной любовь непорочную, Желанье неба, восторгов безоблачных, Желанье неба, восторгов безоблачных, Души, достойной делиться с нею Веселием... Души, достойной делиться с нею Веселием...

ДЕВА Юноша милый! на миг ты в наши игры вмешался! Розе подобный красой, как Филомела, ты пел. Сколько любовь потеряла в тебе поцелуев и песен, Сколько желаний и ласк новых, прекрасных, как ты. РОЗА Дева, не плачь! я на прахе его в красоте расцветаю. Сладость он жизни вкусив, горечь оставил другим; Ах! и любовь бы изменою душу певца отравила! Счастлив, кто прожил, как он, век соловьиный и мой!

Пётр Андреевич Вяземский (1792–1878), потомок русских удельных князей Рюрикова рода, был наполовину ирландцем и на четверть шведом. Дед его, стольник Андрей Фёдорович Вяземский, женился на пленной шведке, а отец вывез из заграничного путешествия ирландку, едва ли не похищенную у первого мужа. Пётр Андреевич Вяземский (1792–1878), потомок русских удельных князей Рюрикова рода, был наполовину ирландцем и на четверть шведом. Дед его, стольник Андрей Фёдорович Вяземский, женился на пленной шведке, а отец вывез из заграничного путешествия ирландку, едва ли не похищенную у первого мужа.

Будущий поэт рано потерял своих родителей и воспитывался опекунами другом отца поэтом Нелединским-Мелецким.Поэтому ещё в юношеские годы перезнакомился он почти со всеми обитателями российского Парнаса Дмитриевым, Василием Львовичем Пушкиным, Жуковским, чуть позже с Батюшковым, Давыдовым, Александром Тургеневым, Дашковым, молодым Пушкиным. Будущий поэт рано потерял своих родителей и воспитывался опекунами другом отца поэтом Нелединским-Мелецким.Поэтому ещё в юношеские годы перезнакомился он почти со всеми обитателями российского Парнаса Дмитриевым, Василием Львовичем Пушкиным, Жуковским, чуть позже с Батюшковым, Давыдовым, Александром Тургеневым, Дашковым, молодым Пушкиным.

Овечки милые! Как счастлив ваш удел. Недаром вашей мы завидуем судьбине. И женский Теокрит в стихах вас стройных пел, Для вас луга цветут, для вас ручей в долине С игривым шумом льёт студёные струи, При вас младой Ликас поёт природы радость, Приветствуя рассвет алеющей зари. С каким надзором он лелеет вашу младость, Как охраняет вас в тиши родимых мест. А там, как вскормит он, взрастит рукой прилежной, Зажарит и с пастушкой нежной О праздник за обедом съест.

Информационные рессурсы Антонович Антонович Антонович Антонович _Васильевич _Васильевич _Васильевич _Васильевич