Марина Ивановна Цветаева 1892 – 1941 гг.

Цветаева М.И. родилась 26 сентября (8 октября по новому стилю) в Москве в высококультурной семье. Отец, Иван Владимирович Цветаев, филолог-классик, профессор, возглавлявший кафедру истории и теорию искусств Московского университета. Огромное влияние на Марину Ивановну, на формирование ее характера оказывала мать, Мария Александровна. Она мечтала видеть дочь музыкантом. Несмотря на близкие отношения с матерью, Цветаева ощущала себя в родительском доме одиноко и отчужденно. Юная Марина жила в мире прочитанных книг, возвышенных романтических образов. В 1903 году училась во французском интернате в Лозанне, осенью 1904 – весна 1905 года обучалась вместе с сестрой в немецком пансионе во Фрейбурге, летом 1909 одна отправилась в Париж, где слушала курс старинной французской литературы в Сорбонне.

Марина Цветаева начала писать стихи с шести лет, причем не только на русском, но и на французском и немецком языках, печататься с шестнадцати, а два года спустя тайком от семьи выпустила сборник «Вечерний альбом», который заметили и одобрили такие взыскательные критики, как Брюсов, Гумилев и Волошин. С первой встречи с Волошиным и беседы о поэзии началась их дружба, несмотря на значительную разницу в возрасте. Зимой 1910 года Волошин пригласил М.Цветаеву и ее сестру Асю провести лето в Коктебеле, где он жил. Там Цветаева познакомилась с Сергеем Яковлевичем Эфроном. В Сергее Цветаева увидела воплощенный идеал благородства, рыцарства. Любовь к Эфрону была для нее и преклонением, и духовным союзом, и почти материнской заботой. Встречу с ним Марина восприняла как начало новой, взрослой жизни и как обретение счастья: в январе 1912 года произошло венчание М.Цветаевой и С.Эфрона. 5 сентября у них родилась дочь Ариадна.

Годы первой мировой войны, революции и гражданской войны были временем стремительного творческого роста Цветаевой. Она жила в Москве, много писала, но почти не публиковалась. Октябрьскую революцию она не приняла, видя в ней восстание «сатанинских сил». В литературном мире М.Цветаева по-прежнему держалась особняком. В мае 1922 года ей разрешили уехать за границу – к мужу, который, пережив разгром Деникина, будучи белым офицером, теперь стал студентом Парижского университета. Сначала Цветаева с дочерью недолго жили в Берлине, затем три года в предместьях Праги. 1 февраля 1925 года у Цветаевой родился долгожданный сын, названный Георгием. Цветаева его обожала. Стремление сделать все возможное для счастья и благополучия сына воспринимались взрослевшим Георгием отчужденно и эгоистично; вольно или невольно он сыграл трагическую роль в судьбе матери. Во второй половине 1925 года Цветаева переезжает во Францию. Ее поступок объяснялся тяжелым материальным положением семьи; она полагала, что сможет лучше устроить себя и близких в Париже. Жизнь в эти годы у М.Цветаевой была эмигрантская, трудная, нищая.

Переезд во Францию не облегчил жизнь Цветаевой и ее семьи. Воспоминания М.Цветаевой: «Никто не может вообразить бедности, в которой мы живем. Мой единственный доход – от того, что я пишу. Мой муж болен и не может работать. Моя дочь зарабатывает гроши, вышивая шляпки. У меня есть сын, ему восемь лет. Мы вчетвером живем на эти деньги. Другими словами, мы медленно умираем от голода». Сергей Эфрон, непрактичный и не приспособленный к тяготам жизни, зарабатывал немного. Цветаеву печатали мало, зачастую правили ее тексты. За все годы она смогла выпустить лишь один сборник стихов – «Поле России» (1928). Эмигрантской литературной среде были чужды эмоциональная экспрессия и гиперболизм Цветаевой, воспринимавшиеся как истеричность. Однако творческая энергия Цветаевой, невзирая ни на, что не ослабевала: в 1923 в Берлине, в издательстве «геликон», вышла книга «Ремесло», получившая высокую оценку критики. В 1924, в пражский период – поэмы «Поэма Горы», «Поэма Конца».в 1926 закончила поэму «Крысолов», начатую еще в Чехии. Большинство созданного осталось не опубликовано: если поначалу русская эмиграция приняла Цветаеву как свою, то очень скоро ее независимость, ее бескомпромиссность, ее одержимость поэзией определяют ее полное одиночество.

Она не принимала участия ни в каких поэтических и политических направлениях. Ей «НЕКОМУ ПРОЧЕСТЬ, НЕКОГО СПРОСИТЬ, НЕ С КЕМ ПОРАДОВАТЬСЯ», «ОДНА ВСЮ ЖИЗНЬ, БЕЗ КНИГ, БЕЗ ЧИТАТЕЛЕЙ, БЕЗ ДРУЗЕЙ…». Последний прижизненный сборник вышел в Париже в 1928 году – «После России», включивший стихотворения, написанные в 1922 – 1925 годах. К 1930-м годам Цветаевой казался ясным рубеж, отделивший ее от белой эмиграции: «Моя неудача в эмиграции – в том, что я не эмигрант, что я по духу, т.е. по воздуху и по размаху – там, туда, оттуда…». В 1939 она восстановила свое советское гражданство и вслед за мужем и дочерью возвратилась на родину. Она мечтала, что вернется в Россию «желанным и жданным гостем». Но этого не случилось: муж и дочь были арестованы, сестра Анастасия была в лагере. Цветаева жила в Москве по прежнему в одиночестве, кое-как перебиваясь переводами. Начавшаяся война, Цветаева уехала с сыном на пароходе в эвакуацию в Елабугу с намерением перебраться в Чистополь.

31 августа 1941 года измученная, безработная и одинокая поэтесса, после ссоры с сыном, который, по- видимому, упрекал ее в их тягостном положении, покончила жизнь самоубийством, оставив записку тем, кто будет ее хоронить: «Мурлыга (так она называла своего сына)! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але – если увидишь – что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик.» Марина Цветаева похоронена на Петропавловском кладбище в г. Елабуге

Лирика Марины Цветаевой

Гений Марины Цветаевой – в ее силе и самобытности. В ее творчестве многое выходило за рамки привычных устоев, широко признаваемых литературных вкусов. То же можно сказать и о личности поэтессы, еще в ранней юности поклявшийся себе сохранить верность своим чувствам, своему делу вне зависимости от времени и обстоятельств. Уже в первых цветаевских стихах была неизвестная ранее в русской женской поэзии жестокость, резкость поэтов мужчин. Таков был характер не только лирической героини ее стихов, но и самой Цветаевой. Традиционной женской слабости, изящности и легкости она противопоставила твердость духа и силу мастерства. Я знаю, что Венера – дело рук, Ремесленник – и знаю ремесло. Стихи были для Цветаевой почти единственным средством самовыражения. Поэтому в ее лирике такая особенная доверительность, открытость. Валерий Брюсов писал, что от ее стихов бывает иногда неловко, будто подсмотрели в замочную скважину. И действительно, в стихах – вся ее жизнь. По тебе тоскует наша зала, - Ты в тени ее видал едва – По тебе тоскуют те слова, Что в тени тебе я не сказала.

Независимостью своего творчества и всего своего жизненного поведения Марина Цветаева отстаивала право женщины иметь сильный характер, отвергая устоявшийся образ женственности. Счастью быть любимой и любить: Как правая и левая рука – Твоя душа моей душе близка. Мы смежены блаженно и тепло, Как правое и левое крыло. Но вихрь встает – и бездна пролегла От правого – до левого крыла! При всей своей гордыне, «вероломности» Цветаева может отдаваться короткому мгновению любви: Мой! – и о каких наградах. Рай – когда, у рта – Жизнь: распахнутая радость Поздороваться с утра! Но у Марины Цветаевой была своя заповедь: «Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!», которой поэтесса была верна всю жизнь. Может быть, поэтому разлука стала одним из основных мотивов лирики Цветаевой. «Я не знаю ни одного поэта в мире, который бы столько писал о разлуке, как марина. Она требовала достоинства в любви требовала достоинства при расставании, гордо забивая свой женский вопль внутрь и лишь иногда его не удерживая», - пишет е ней Евгений Евтушенко

Никто, в наших письмах роясь, Не понял до глубины, Как мы вероломны, то есть – Как сами себе верны. М.Цветаева говорила, что «глубина страдания не может сравниться с пустотой счастья». Этой глубины в ее жизни хватало сполна. Ее жизненный путь был очень не прост. Живя в сложное время, Марина Цветаева осталась поэтом, невзирая на часто нищее существование, бытовые неурядицы и трагические события, преследовавшее ее. Цветаева хорошо ощущала время, эпоху, в которую ей довелось жить. Поэтому в ее стихах такое внутреннее напряжение, надлом. Будто предчувствуя свою трагическую судьбу, она пишет строки: Христос и Бог! Я жажду чуда Теперь, сейчас, в начале дня! О, дай мне умереть, покуда Вся жизнь как книга для меня.

Пророчество своей собственной судьбы было не единственным в творчестве Марины Цветаевой. Главным пророчеством поэтессы стало ее очень часто цитируемое стихотворение: Моим стихам, написанным так рано Что и не знала я, что я – поэт Сорвавшимся, как брызги из фонтана, Как искры из ракет. Ворвавшимся как маленькие черти, В святилище, где сон и фимиам, Моим стихам о юности и смерти – Нечитанным стихам!- Разбросанным в пыли по магазинам (Где их никто не брал и не берет!), Моим стихам, как драгоценным винам, Настанет свой черед.