О том, как возник замысел «Реквиема», Анна Ан­дреевна Ахматова сочла необходимым сообщить чита­телю перед началом поэмы вместо предисловия: «В страшные. - презентация

1

2 О том, как возник замысел «Реквиема», Анна Ан­дреевна Ахматова сочла необходимым сообщить чита­телю перед началом поэмы вместо предисловия: «В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то «опознал» меня. Тогда стоящая за мной женщина с голубыми губами, которая, конечно, ни­когда в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом): А это вы можете описать? И я сказала: Могу. Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом».

3 Итак, в основу поэмы легли факты личной биогра­фии: 22 октября 1935 года сын Анны Ахматовой и Николая Гумилева Лев Николаевич Гумилев был аре­стован. Студент исторического факультета ЛГУ был брошен в тюрьму как «участник антисоветской тер­рористической группы». В этот раз Ахматовой уда лось вырвать сына из тюрьмы довольно быстро: уже в ноябре он был освобожден из-под стражи. Для этого ей пришлось обратиться с письмом к Сталину. Впо­следствии она опишет это так: Уводили тебя на рассвете, За тобой, как на выносе, шла, В темной горнице плакали дети, У божницы свеча оплыла. На губах твоих холод иконки, Смертный пот на челе... Не забыть! Буду я, как стрелецкие женки, Под кремлевскими башнями выть.

4 Во второй раз Л. Н. Гумилев был арестован в мар­те 1938 года и приговорен к десяти годам лагерей, позднее срок сократили до 5 лет (в 1949 году Льва арестовывают в третий раз, приговаривают к рас­стрелу, который заменяют потом ссылкой). Вина Л. Н. Гумилева ни разу не была доказана. В 1956 и 1975 годах его полностью реабилитировали (по обвинениям 1938 и 1949 годов), было наконец «установлено, что Л. Н. Гумилев был осужден не­обоснованно» (Из сообщения Главной военной проку­ ратуры). Аресты 1935 и 1938 годов Анна Андреевна рас­сматривала как месть властей за то, что Лев был сы­ном Н. С. Гумилева. Арест 1949 года, по мнению А. Ахматовой, был следствием печально известного постановления ЦК 1946 г., теперь сын сидел в лагере из-за нее.

5 Поразительное предчувствие трагической судьбы сына великих российских поэтов запечатлелось в стихотворении М. Цветаевой, созданном еще в 1916 году (Льву было тогда всего четыре года): Имя ребенка Лев, Матери Анна. В имени его гнев, В материнском тишь. Рыжий львеныш С глазами зелеными, Страшное наследье тебе нести! Северный Океан и Южный И нить жемчужных Черных четок в твоей горсти!

6 Однако было бы неверным сводить содержание по­эмы «Реквием» только к семейной трагедии. «Рекви­ем» это воплощение народного горя, народной трагедии, это крик «стомильонного народа», которо­му выпало жить в то время,...когда улыбался Только мертвый, спокойствию рад. И ненужным привеском болтался Возле тюрем своих Ленинград. И когда, обезумев от муки, Шли уже осужденных полки, И короткую песню разлуки Паровозные пели гудки, Звезды смерти стояли над нами, И безвинная корчилась Русь Под кровавыми сапогами И под шинами черных марусь.

7 Анна Ахматова чувствовала себя в неоплатном дол­гу перед теми, с кем стояла в тюремных очередях, с кем «вместе бедовала» и «в ногах валялась у крова­вой куклы палача»: И я молюсь не о себе одной, А обо всех, кто там стоял со мною И в лютый холод, и в июльский зной Под красною, ослепшею стеною

8 Поначалу «Реквием» был задуман как лириче­ский цикл и лишь позднее был переименован в по­эму. Первые наброски относятся к 1934 году, наибо­лее интенсивно Анна Ахматова работала над поэмой в годах. Но тема не отпускала ее, и в 60-е годы Ахматова продолжала вносить отдельные стро­фы в поэму. При жизни А. А. Ахматовой в нашей стране «Рек­вием» напечатан не был, хотя в 60-х годах был широ­ко распространен среди читателей в «самиздатов-ских» списках. В 4050-х годах рукописи «Реквие­ма» Анна Андреевна сжигала после того, как прочитывала стихи людям, которым доверяла. Поэма существовала только в памяти самых близких, дове­ренных лиц, заучивавших строфы из нее наизусть. Л. К. Чуковская, автор «Записок об Анне Ахма­ товой», приводит такие свидетельства из своих днев­ников тех лет: «Длинный разговор о Пушкине: о Ре­квиеме в «Моцарте и Сальери». В сносках же Чуков­ская сообщает: «Пушкин ни при чем, это шифр. В действительности А. А. показала мне в тот день свой, на минуту записанный, «Реквием», чтобы про­верить, все ли я запомнила наизусть». (31 января 1940 г.) «А. А. записала дала мне прочесть со­жгла над пепельницей «Уже безумие крылом» стихотворение о тюремном свидании с сыном» (6 мая 1940 г.).

9 Один из почитателей Ахматовой вспоминает: «Как же Вам удалось сохранить сквозь все тяжкие годы запись этих стихов?» Она ответила: «А я их не записывала. Я пронесла их через два инфаркта в памяти».

10 В 1962 году, когда все стихи были записаны на бумаге, Ахматова с гордостью сообщила: «Реквием» знали наизусть 11 человек, и никто меня не предал».

11 В 1963 году один из списков поэмы попал за гра­ ницу... там впервые «Реквием» опубликовали полно­ стью (мюнхенское издание 1963 г.). Восприятие пи­ сателей русского зарубежья передает очерк извест­ ного прозаика Б. К. Зайцева, напечатанный в газете «Русская мысль»: «На днях получил из Мюнхена книжечку стихотворений, 23 страницы, называется «Реквием»... Эти стихи Ахматовой поэма, естест­ венно. (Все стихотворения связаны друг с другом. Впечатление одной цельной вещи.) Дошло это сюда из России, печатается «без ведома и согласия авто­ ра» заявлено на 4-й странице, перед портретом. Издано «Товариществом Зарубежных Писателей» (списки же «рукотворные» ходят, наверное, как и Пастернака писания, по России как угодно)...

12 Да, пришлось этой изящной даме из Бродячей Со­баки испить чашу, быть может, горчайшую, чем всем нам, в эти воистину «Окаянные дни» (Бунин)... Я-то видел Ахматову «царскосельской веселой грешни­цей», и «насмешницей», но Судьба поднесла ей оцет Распятия. Можно ль было предположить тогда, в этой Бродячей Собаке, что хрупкая эта и тоненькая жен­щина издаст такой вопль женский, материнский, вопль не только о себе, но и обо всех страждущих женах, матерях, невестах, вообще обо всех распинае­мых? Откуда взялась мужская сила стиха, простота его, гром слов будто и обычных, но гудящих колоколь­ным похоронным звоном, разящих человеческое сердце и вызывающих восхищение художническое? Воистину «томов премногих тяжелей». Написано двадцать лет назад. Останется навсегда безмолвный приговор зверству». (Париж, 1964 г.)

13 Поразительно точно определено Борисом Зайце­вым «величие этих 23 страничек», окончательно ут­вердивших за Ахматовой звание истинно народного поэта. О народности «Реквиема» говорили ей и те немно­гие из ее современников, которым посчастливилось слышать его в исполнении автора. А. А. Ахматова чрезвычайно дорожила этим мнением, в ее дневни­ках есть такая запись: «13 декабря 1962 (Ордынка). Давала читать «R. Реакция почти у всех од­на и та же. Я таких слов о своих стихах никогда не слыхала. («Народные».) И говорят самые разные лю­ди». Эпиграф, взятый из стихотворения 1961 года: «Я была тогда с моим народом // Там, где мой народ, к несчастью, был», как нельзя лучше объясняет и замысел поэмы, и ее основную мысль. В России «Реквием» полностью был опублико­ван лишь в 1987 году в журналах «Октябрь» 3, «Нева» 6. К столетнему юбилею со дня рождения А. А. Ахматовой вышло сразу несколько изданий ее сочинений, включавших поэму «Реквием». В настоя­щее время поэма входит в школьную программу.