Новомировские критики 1960-х годов: особенности литературной рецепции (В. Лакшин, Ст. Рассадин, Ф. Светов, М. Щеглов, А. Дементьев и др.)

В.Я. Лакшин ( ) В 1960-е годы первый заместитель главного редактора журнала «Новый мир», ближайший соратник А.Т. Твардовского. Активно разрабатывал и пропагандировал редакционную политику «Нового мира». Линия «Нового мира» исходила из общепринятого в СССР взгляда на литературу как на средство познания и преобразования действительности. Но в отличие от официозной литературы, которая считала необходимым «приподнимать» действительность, показывая её «революционное развитие» в желаемом направлении, «Новый мир» настаивал, что орудием познания и преобразования действительности может быть только литература, показывающая правду жизни в соответствии с законами искусства: «Конечно, это ещё не самое важное в искусстве, но литература может, скажем, помочь министру доподлинно представить себе, как живёт, о чём думает простой рабочий такого знания не дают никакие отчёты и сводки, а рабочему в свою очередь как живёт, чем бывает озабочен на службе и дома министр, о котором он знает лишь по официальным газетным отчётам. Вот почему ещё наша литература должна быть безусловно правдива: она не имеет права лгать хотя бы с помощью идеализации или умолчания иначе она нарушает важные связи в обществе.»

Владимир Яковлевич Лакшин отстаивал широкое обсуждение общественных проблем, направленное на демократизацию социалистического общества и утверждение в нём нравственных ценностей. Он приветствовал повесть А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» и его рассказ «Матренин двор», поддерживал произведения И. Грековой, В. Сёмина. Предметом его исследования стали опубликованные в 1960-е гг. произведения М. Булгакова. Историко-литературное исследование В. Лакшина «Мудрецы Островского в истории и на сцене» проводило параллели между различными типами социального поведения в «эпохи реформ» в России 60 х годов XIX и XX веков. После публикации А. Солженицыным книги «Бодался теленок с дубом» В. Лакшин в альманахе Самиздата «XX век» (Лондон, 1977) опубликовал свой взгляд на отношения между Солженицыным и журналом «Новый мир». Признавая выдающуюся литературную и историческую роль Солженицына, он счёл несправедливыми обвинения, выдвигавшиеся им против редакции и лично Твардовского. Он подчёркивал, что лояльность Твардовского советскому строю была не проявлением трусости, а искренним убеждением, а руководство Твардовского журналом было демократичным, с откровенным обсуждением спорных вопросов. Также, он резко выступил против политической позиции Солженицына, призывавшего США к жёсткой политике по отношению к СССР.

В. Лакшин выступал и против западных «новых левых», подвергнув критике их гедонистическое отношение к жизни, карнавализацию сознания, пренебрежение традиционными нравственными ценностями, трудом, ответственностью, состраданием («Герберт Маркузе на карнавале», 1971). Журнал он воспринимал «как организм, как живое существо, вбиравшее в себя токи времени» (если воспользоваться его же словами про редакторство Твардовского). И как бы ни раскидало потом в разные стороны «новомирцев» «как головешки погасшего костра», костер-то был. Костер горел, грел, на огонь тянулись. До сих пор какая-то эманация исходит от ряда светло-голубых, выгоревших обложек на книжной полке. Лакшин для этого много сделал.

С. Б. Рассадин ( ) Принадлежал к плеяде «шестидесятников» (общественное течение, появившееся в годы хрущевской «оттепели». ) Считается, что термин «шестидесятники» ввёл именно он. Был из уходящего племени людей журнальной культуры, настоящий рыцарь «толстых журналов». Печатался не только в "Юности", где был заведующим отделом критики, но и в "Новом мире" у Твардовского. И тогда, когда журнал Твардовского прекратил свое существование, Станислав Борисович начал писать книги. Он писал книги и о русских классиках XIX в. («Драматург Пушкин», «Фонвизин», «Гений и злодейство, или Дело Сухово-Кобылина»), и о писателях XX в.(«Я выбираю свободу» - об Александре Галиче, «Очень простой Мандельштам»). Российским историческим деятелям посвящена его книга «Русские, или Из дворян в интеллигенты».

С.Б. Рассадин был одним из самых ярких критиков своего поколения. И терпеть не мог, когда его аттестовали «критиком». Пытаясь определить «свое место», он написал: «Говоря без амбиций и без самоуничижения, я, надеюсь, достаточно квалифицированный и уж, без сомнения, опытный читатель, надо полагать, научившийся за долгие годы внятно излагать свои мысли. Передавать свои ощущения». Всегда был очень независим в своих вкусах, не следовал общепринятым стандартам. Сам он пишет так: «Я мог ругать Евтушенко и Вознесенского, что я часто делал с большим удовольствием, поскольку это соответствовало моим взглядам. Я ругаю тех, кого можно ругать, мне не нравящихся, но талантливых людей, а официозное барахло я тронуть не могу». Это и стало причиной того, что в х гг. он писал в основном о русских классиках. Еще одна черта Рассадина - это тщательное отношение к своим текстам. Поэт Олег Хлебников отмечает: «Сказать, что Рассадин был перфекционистом, это ничего не сказать. Он действительно относился к слову в статьях так, как поэт должен относиться к слову в стихах. Уровень Рассадина - тыняновский, анненковский. У него есть свой узнаваемый стиль, и если не написана фамилия, то все равно знаешь: так написать мог только он».

Феликс Светов (наст. фамилия Фридлянд) ( ) В 1960-е стал одним из ведущих литературных критиков журнала Новый мир: анализировал прозу молодых писателей (В. Аксенов, А. Гладилин, А. Кузнецов, Ф. Искандер и др.), критиковал конъюнктурные произведения на производственную тему. Им написано большое число проблемных статей, оказавших влияние на литературный процесс 1960-х. В СССР вышли четыре сборника его критических статей. В 1960-х 1970-х годах Светов выступал в защиту Андрея Синявского, Юлия Даниэля и Александра Солженицына. Написанная в книга Опыт биографии, в которой Светов подвел итоги своей жизни и литературной судьбы, стала переломной в его творчестве. Из-за поднимаемых тем (сталинский террор, отношение к религии, неприятие официальной идеологии) она не могла появиться в советской печати. С этого момента он стал печататься только в самиздате, а с 1975 и за границей.

«Я уже давно заметил, рассказывал Марк [друг Ф. Светова критик Марк Щеглов], когда ковылял обычно по Тверской из университета, вывеску Знамя, против книжного магазина, чуть выше Моссовета. А есть ли другие журналы, не знал. Однажды потащил туда рукопись курсовую работу о сатире Толстого. Прихожу, рукопись в трубочке, привязана к костылю. Встречает мрачный тип: Что же вы, говорит, не перепечатали, мы в таком виде не читаем. И переписано небрежно, с помарками. Занимаетесь классикой, а нет у вас уважения к традициям русской журналистики. Русская журналистика никогда не занималась чистописанием, сказал Марк, и каллиграфия не ее добродетель». На этом его отношения со «Знаменем» закончились, а Гудзий, его научный руководитель, пожурив за самодеятельность, сам отдал работу Твардовскому, разумеется предварительно перепечатав. И тем не менее, конечно же, не случайно статья Щеглова «Особенности сатиры у Л. Толстого» первое его печатное слово появилась в «Новом мире»; дело было не в том, что в тот раз в «Знамени» его так лихо завернули, по-своему были правы мало ли заносчивых графоманов сворачивало с улицы Горького под арку, следуя указателю, ведущему их в журнал Кожевникова, а в том, что новому журналу Твардовского нужен был такой автор: свободный, азартный, талантливый и чистый. А Кожевникову он был именно не нужен, потому что каждого из этих качеств в «Знамени» смертельно боялись, на дух не принимали никакой самостоятельной мысли, а последующие попытки перетащить Щеглова в «Знамя» были данью все тому же непониманию, что в литературе кончается игра, начинается жизнь, в которой у людей, этим делом занимающихся, должны быть позиция, любовь, презрение, гнев, а не просто витиевато изукрашенная служба по литературному ведомству, требующая всего лишь умения складывать буквы в слова, а потом в фразы, заполняя страницы болтовней, непременно угодной начальству. Светов Ф. Опыт биографии. М., С. 230–231

Марк Александрович ЩЕГЛОВ ( ) Двух лет отроду заболел костным туберкулезом и значительную часть жизни был прикован к постели. В 1953 окончил филологический ф-т МГУ, учился в аспирантуре. Дипломная работа Щеглова была частично опубликована в журнале «Новый мир» (1953) статья «Особенности сатиры Льва Толстого» стала первым заметным выступлением Щеглова-критика. С юных лет Щеглов писал стихи, в годы учения сотрудничал в Совинформбюро и ВОКСе, писал рецензии на новинки советской литературы.

Широкая деятельность Щеглова-критика продолжалась всего 3 года. За это время им написаны десятки статей и рецензий (о творчестве Вс. Иванова, Л. М. Леонова, В. П. Некрасова, С. П. Антонова и др.), работы о классическом наследии (о Л. Н. Толстом, Ф. М. Достоевском, А. А. Блоке), проблемно-теоретические статьи: «Реализм современной драмы» (1956), «Верность деталей» (1957), «Очерк и его особенности» (1958). Статья Щеглова «Русский лес Л. Леонова» (1954) вызвала полемику в печати. Щеглов как критик соединял в себе серьезную филологическую культуру с острым чувством современности. Он выступал против иллюстративности, полуправды в литературе, бесконфликтности в драматургии. Опубликованные посмертно дневники и письма Щеглова, названные при первой публикации «Студенческие тетради» (1963), где рассказывается о его трудной, по-своему героической судьбе, получили широкую известность.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ ДЕМЕНТЬЕВ ( ) В «Рабочих тетрадях» Твардовского 1969 г. значительное место уделено статье его заместителя (до 1966 г., до выведения из состава редколлегии решением Секретариата ЦК КПСС) А.Г. Дементьева «О традициях и народности», опубликованной в 1969 году в 4 «Нового мира». Статья эта сыграла свою роль и в жизни самого автора, и в судьбе журнала, редактируемого Твардовским, и стала одним из эпизодов идейной борьбы 1960-х годов, в которую было втянуто издание.

Выступив в апрельской книжке «Нового мира» за 1969 г. со статьей «О традициях и народности (Литературные заметки)», литературовед, ценимый в научной среде, стал широко известен как публицист: поставленные им проблемы далеко выходили за пределы чисто литературных, касаясь острых вопросов общественной жизни. Дементьев обозначил опасную тенденцию в обществе: стремление государства, терявшего кредит доверия к своей идеологии, направить в нужное ему русло усиливающиеся стремления к национальной самоидентификации. Орган ЦК ВЛКСМ - журнал «Молодая гвардия» (равно как и другие издания: «Наш современник», «Москва», «Советская Россия», «Литературная Россия», «Роман-газета») - становились идейной трибуной так называемой Русской партии. В «Новом мире» тогда не знали, что программные статьи «Молодой гвардии» (В. Чалмаева и М. Лобанова) были одобрены КГБ, но опасную тенденцию уловили. Целью статьи являлось предупреждение об опасности исповедуемых национал-патриотами идей. Реакцией на статью стало знаменитое «письмо одиннадцати». Летом 1969 г. в журнале «Огонек» (ред. А. Софронов) под заголовком «Против чего выступает «Новый мир»?» было опубликовано письмо, которое подписали одиннадцать литераторов - М. Алексеев, С. Викулов, С.Воронин, В. Закруткин, А. Иванов, С. Малашкин, А. Прокофьев, П.Проскурин, С. Смирнов, В. Чивилихин, Н. Шундик - и которое обвиняло «Новый мир» в идеологических грехах. Но репутация издания как журнала с честной общественной позицией столь высока, что поколебать доверие читателя и большинства коллег оказалось невозможно.

Из писательской братии первым гневно на публикацию «Огонька» отреагировал К. Симонов. Его письмо подписали М.В. Исаковский, А.А. Сурков, К.И. Чуковский и другие. К.Симонов передал письмо в «Литературную газету». Орган Союза писателей СССР его не опубликовал, присоединившись к травле «Нового мира». Журнал выходил тиражом всего лишь в 271 тысячу экземпляров. Более послушные издания выходили тогда миллионными тиражами. Началось насильственное внедрение в редколлегию деятелей совершенно противоположного Твардовскому склада. Попытки сохранить журнал в его прежнем виде и составе не увенчались успехом. В начале 1970 г. В. Лакшин, И. Виноградов, А. Кондратович, И. Сац решением секретариата Союза писателей были выведены из редколлегии. Твардовский уходит в ответ на это с письменным заявлением протеста. Итак, 22 февраля 1970 г. А. Твардовский обошел все кабинеты редакции и со всеми попрощался. А 28-го, в день 50-летия А.И. Кондратовича на его квартире редакция старого «Нового мира» собралась последний раз. А. Т. Твардовский написал тогда прямо на салфетке: «Время, потраченное на ожидание благоприятных перемен, не есть зря потраченное время.» История «Нового мира» Твардовского это история общественного подъема после ХХ съезда и его постепенного угасания. «Годы, два десятилетия отдал Твардовский просвещению русского народа. Претерпел неслыханные обиды, оскорбления – и что же? Все впустую».

СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ! ПРЕЗЕНТАЦИЮ ВЫПОЛНИЛ СТУДЕНТ 405 ГРУППЫ: МОРОЗОВ ПЕТР Список литературы : 1. ru.wikipedia.org/wiki/Новый_мир 2. magazines.russ.ru Журнальный зал Русского Журнала 3. Краткая литературная энциклопедия (КЛЭ) 4. В. Твардовская «А. Г. Дементьев против "Молодой гвардии" (Эпизод из идейной борьбы 60-х годов)- «Вопросы литературы», 1, 2005