. Родился 21 ноября 1711 года в Архангельской губернии в д. Денисовка близ Холмогор в семье крестьянина- помора.

К 14 годам юный помор грамотно и чётко писал. Жизнь его в родном доме делалась невыносимой, наполненной постоянными ссорами с мачехой. И чем шире становились интересы юноши, тем безысходнее казалась ему окружающая действительность. Особенно ожесточала мачеху страсть Ломоносова к книгам. Отец решил по-своему образумить его и решил женить, но Михайло притворился больным и от женитьбы отговорился. Получив «неявным образом», паспорт, и заняв у соседа Шубного три рубля, 19- летний ушел в Москву с обозом мороженой рыбы в декабре 1730 года. «Дома между тем долго его искали и, не нашли нигде, почитали пропавшим, до возвращения обоза по последнему зимнему пути...» – сообщает «Академическая биография 1784 года». В Москву – учиться

С 8 лет Михайло Ломоносов стал ходить с отцом в море. Они отправлялись на промыслы ранней весной и возвращались поздней осенью. Вместе они ходили как в далекий Северный Ледовитый океан – к Новой Земле и Шпицбергену, так и в ближние Соловецкие острова. Могучая северная природа открыла необъятный простор для наблюдений и запечатлелась в памяти будущего ученого.

Основным направлением в своей научной работе Ломоносов избрал химию. Значение этой дисциплины в связи с развитием промышленного производства возрастало с каждым годом. Но для внедрения химических опытов нужна была экспериментальная база, лаборатория. Михаил Васильевич разработал проект лаборатории и в январе 1742 года передал его на рассмотрение в академию. И только через шесть лет, после его неоднократных просьб и протестов, руководство Петербургской академии согласилось на постройку химической лаборатории. Она была построена и открыта благодаря усилиям Ломоносова в 1748 году. Ломоносов, считал, что чистых веществ в природе почти не существует, что все тела являются смешанными. «Элементы математической химии» представляли собой как бы программу будущих физико-химических исследований, многие темы которой им были впоследствии осуществлены. Ломоносов считал, что истинный химик должен быть одновременно и практиком, и теоретиком, т.е. практиком, способным «положить в основание химии начала механики». Он полагал, что «глубже проникнуть в таинства природы» можно лишь на основе применения к химическим процессам разработанной им корпускулярной философии

Неудивительно, что ему «этой науки показалось мало», и он обратился в основанную в 1695 году Славяно-греко-латинскую академию – высшую духовную школу, откуда в петровское время на гражданскую службу в различные ведомства вышло 168 человек, а в духовенство – всего 68. Большинство учащихся (около 300) были из бедноты, дети низшего духовенства, посадских, челядинцев…

В 1736 году он в числе двенадцати лучших учеников Славяно-греко-латинской Академии отправлен в Петербург для обучения при Академии наук.

В 1741 г. Ломоносов вернулся в Россию. Научные интересы Ломоносова были поистине всеохватывающими. Ему принадлежат работы в области физики, химии, астрономии, географии, филологии. Диплом профессора химии НАУКА

Гениальные способности, глубокая любовь к науке, неизменное трудолюбие, пламенный патриотизм, непреклонная твердость воли при достижении цели вот отличительные черты Ломоносова. Как ученый Ломоносов отличался необычайной широтой интересов; обогатил своими открытиями физику, химию, астрономию, географию, технику, геологию, историю, филологию; стремился использовать науку для развития производительных сил, поднятия благосостояния страны.

И вот 4 апреля (по старому стилю) 1765 года, около пяти часов дня, перестало биться горячее сердце Ломоносова". "Статский советник и профессор Ломоносов умирал трудно и одиноко,- пишет современный биограф.- Отяжелевший, но все еще порывистый и беспокойный, он лежал в притихшем большом доме. В саду наливались соком посаженные им деревья. Весенний ветер стучал в окна. В мозаичной мастерской стояли недоконченные картины. Ломоносов знал, что он умирает. "Я не тужу о смерти: пожил, потерпел и знаю, что обо мне дети отечества пожалеют",- записал он. Но его тревожила судьба его дела. Порой ему казалось, что вся напряженная борьба, которую он вел, пошла насмарку. Он сполна узнал цену милостям императрицы (Екатерины II) - и видел, что национальные начала русской науки, которые он развивал, снова поставлены под угрозу. Он не скрывает своих мрачных раздумий.