Ш Международная конференция «Продолжая Грушина», Москва, «Ресурсы социального доверия/капитала студенчества пост социалистических стран» Выступление доктора социологических наук, профессора Маликовой Наили Рамазановны Москва, РГГУ/МГУ им. М. В. Ломоносова

Особенности современных кросс - культурных исследований 1)Рост международной кооперации; 2)Междисциплинарная интеграция; 3) Обязательный кластер - показатели ресурсов социального доверия - институционального, межличностного, межгруппового, ценностных ориентаций (ESS, World Values Survey Association (WVSA), Eurobarometer) В октябре 2012 года завершен международный НИП, сравнение ресурсов социального доверия студенчества Польши, Литвы, России, Украины, Чехии (координатор-д.соц. наук, профессор Оксана Козловой (Щецин/РГГУ)

Методологические основания «социального капитала» От Линды Ханифан (Hanifan, 1916), П. Бурдье («habitus»), к концептуальным идеям Патнэма, Френсиса Фукуяма, Роберта Шо, Никласа Лумана, Петра Штомпка: сетевой, ресурсный, коммунитарный, институциональный и синергетический подходы; Социолог Дж. Коулман - о сути 3-х видов капитала (физического, человеческого и социального) - социальный капитал «не осязаем», включен в структуру социальных отношений; а) в зависимости от организации университетского социума будут различны индивидуальные достижения и карьера; б) существуют скрытые связи между ценностями вузов и ценностями общества; в) роль университетов состоит не только в том, чтобы транслировать культурные ценности, но и быть доверительной средой их формирования. (Coleman, 1988, 1990).

Взаимосвязь социального капитала и эффективной жизнедеятельности демократических сообществ Гражданское общество, в котором развит социальный капитал, должно обладать следующими чертами: гражданская активность, участие в общественных делах, их личные интересы не противоречат интересам общества; обеспечены равные права и обязанности для всех граждан; предполагается солидарность, доверие и толерантность в обществе, что позволяет сдерживать оппортунизм; существуют и процветают добровольные ассоциации граждан, которые представляют собой своеобразную школу сотрудничества (Putnam, 1995). «Социальный капитал, это - уходящие вглубь истории традиции социального взаимодействия, предполагающие нормы взаимности и доверия между людьми, широкое распространение различного рода добровольных ассоциаций и вовлечение граждан в политику ради решения стоящих перед сообществом проблем» (Патнэм, 1996)

Социальные функции доверия Ресурс доверия, который формирует потенциал социального капитала определяет: на межличностном уровне – коммуникативная функция создания эффективного взаимодействия, ускорения социального обмена; на институциональном уровне – функция интеграция группы, общности и общества в целом; функция инициации кооперации социальных действий сотрудничества, взаимопомощи, поддержки, согласия; функция накопления успешного опыта социальных взаимодействий, как на личностном, так и на социальном уровне; функция обеспечения продолжительности и уровня демократии в стране, ее экономического развития (Inglehart, 1990). Петр Штомка - в странах западного мира, особенно, в последнее время наблюдается разрушение и упадок традиционной культуры доверия, а страны Восточной Европы напротив, особенно, в лице своего молодого поколения, являют пример формирования новой культуры доверия (Sztompka, 1999). Кто акторы новой культуры доверия?

Валидность выбора объекта исследования Выбор объекта исследования методологически оправдан, не случайно, это - студенчество Польши, Литвы, России, Украины, Чехии (N=5000): 1)Во-первых, это представители стран, которые практически одновременно преодолели варианты социалистического социально-политического устройства. 2)Во-вторых, это первое поколение граждан, родившихся и/или выросших уже в независимых пост социалистических обществах, не испытав кризиса «советской/социалистической» идентичности. 3)В-третьих, ресурсы социального доверия, потенциал социального капитала представителей именно студенчества, являются ведущими факторами для определения вектора социального развития в ближайшем будущем, когда они, как «профессионалы» с университетским образованием, пополнят ряды «среднего класса» и гражданского

Результаты исследования: предварительные общие выводы Лидеры позитивного мировосприятия, с высоким уровнем ресурсов социального доверия – поляки; В области институциональной, уровень доверия к основным политическим, государственным институтам падает у всех, но и здесь поляки чуть более толерантны, в то время как украинцы наиболее критичны. Практически по всем ведущим позициям за поляками следуют, но неординарно - литовцы, за ними - российские студенты; показатели доверия русских и украинских студентов очень близки по все параметрам; В целом, аутсайдеры ресурса альтруизма в области мировоззрения, общественных контактов, индивидуалистичные чехи, но они – лидеры доверия к своему ближайшему окружению, как литовцы и буряты.

Этнокультурные различия и/или региональная специфика? Выявлены довольно весомые различия в позициях области мировоззрения российских студентов Москвы и Саратова, с преобладанием русских студентов и Бурятского государственного университета; В общих интегрированных показателях более высокий ресурс доверия у российских студентов в целом, обретен за счет данных опроса студентов из Улан-Уде (Бурятия). Именно поэтому была выделена группа «буряты»; Прояснится ли картина, если мы обратимся к результатам измерений для сопоставления уровня доверия бурят и русских в сферах межличностных контактов и локальных отношений VS (versus) сфере общественных контактов и в институциональной области?

Область мировоззрения: Вслед за поляками, вплотную за литовцами, в плане доверительного мировосприятия «золотая середина» принадлежит бурятам. Среди них есть и доверчивые М1(44%) и M5 осторожные (52%). Среди бурят, склонных проявлять осторожность и излишне не доверять людям, считают (М6) «бессмысленным верить в бескорыстие» и «предпочитают быть эгоистами» (25-27%). В области сравнений области мировоззрения более высокий уровень доверия бурят позволил повысить интегрированные общероссийские показатели и вывести позицию российских студентов на срединное 3-е место, после показателей доверия поляков и литовцев.

Область межличностных контактов: - «Меня никогда (бы) не тянуло проверить контакты/связи моего (-ей) партнёра (партнёрши)/мужа (жены)»; М27 - «Меня никогда (бы) не тянуло проверить контакты/связи»; - «Большинству людей из моего ближайшего окружения я могу доверять»; - «В отношениях преподаватель – студент личные темы…»; - В области межличностных контактов траектория позиций русских и бурят практически совпадает по одной позиции М26, не ставшей актуальной для многих студентов, проблема личного доверия в семейно - брачных и сексуальных отношениях. Оттого 30% русских и бурят отметили, что никогда бы им не пришло в голову, «проверять контакты/связи, партнёра (партнёрши)/мужа (жены)». М28-Буряты (60%) значительно опережают русских (44%) в плане доверия большинству людей из своего ближайшего окружения (локальный «радиус доверия»). Они также склонны М31 чуть больше доверять своим университетским преподавателям, обсуждать даже личные проблемы (55%), нежели русские (46%). М32 -недоверие, «подозрительность в отношении мотивов действий других людей» у 36% бурят,38% русских.

Область общественных контактов: Ресурсы доверия в сфере общественных контактов у русских и бурят близки: 036- Оптимисты преобладают, утверждая, что «обычно встречают больше хороших людей, чем плохих» (64% -65%). О41 - В условиях рыночных отношений, роста конкуренции представители обеих культур, не склонны быть коллективистами и избыточно доверчивыми, солидарны в том, что «работодатели ставят интерес работника на последнее место (по 60%), а «если возникает оригинальная идея, лучше не делиться ею с коллегами..» (55% - русских, 47% - бурят); (О42) «лучше, чтобы начальник по работе знал как можно меньше о моих личных делах» (67% - русских, 64% - буряты); О44 - «обычно не опасаются, что кто-то использует, когда сотрудничают с людьми» (по 45%).

Институциональная область: Институциональное доверие: (И47)– русские студенты (67%) vs 45% бурят– «большинство политиков в России-не стоящие доверия манипуляторы; (И48)-9% русских, 17% бурят доверяют полиции; считают, что в «государственных учреждениях ко всем гражданам относятся равно справедливо»; И49- 9% русских, 15% бурят). Доверие к тому, что «большинство политиков, действительно заботится о благосостоянии страны» (русские- 19%, буряты - 23%. И51 -Доверие к судьям- у 17% русских, 34% бурят. И54 -У русских минимум доверия к эффективности налоговой политики (7%), у бурят (24%). И % русских vs 47% бурят, недоверие «государственной элите» (важнее личные выгоды, чем общественное благо).

Локальное измерение: Велик удельный вес тех, кто разделяет позицию Л56 - «Лучше, чтобы соседи знали как можно меньше о моей частной жизни» и среди бурят, и среди русских (по 66%). Л59 -чужими считают своих земляков 40% русских. Доля бурят, не ощущающих своей локально-территориальной идентичности со своими земляками, почти вдвое меньше (22%). Оттого буряты больше доверяют им (Л60), полагая что «жители их городов/районов – это в основном порядочные люди» (49%). Л61- 32% бурят верят, что при необходимости многие земляки бескорыстно оказали бы им помощь, среди русских уверенность в альтруизме жителей столичного мегаполиса и саратовцев меньше (22%). Почти каждый третий русский, напротив, считает, что если бы в их городе/районе с ними случилось что-нибудь плохое, люди, видя это, не помогли бы (Л63)

Ценностные ориентации: региональная специфика Доминирующие традиционные ценности: ценность института семьи - показатели ценностных ориентаций высоки, чуть выше в провинции; «благосостояние семьи» (87 – 91%); «безопасное материальное положение семьи» (84-90%); «устойчивость семьи» (87-92%); ценность «эмоциональной связи с членами семьи» (83- 88%)

Иерархия ценностей российских студентов В кластере гедонизм/эгоизм: «место, дающее ощущение безопасности свободы (81- 86%); «свобода в удовлетворении желаний (75-79 %); «приятное времяпрепровождение» (74-78%); «развлечение в весёлой компании» (61-65%); «спокойствие, отсутствие обязательств» (48-58%); «как можно меньше ситуаций, в которых необходимо принимать трудные решения» (48-56%); «минимум усилий при достижении цели» (45- 56%)

Иерархия терминальных ценностных ориентаций российских студентов ) В кластере ценностных ориентаций на достижение личностного роста, социальных статусов: «работа, соответствующая интересам» (84-88%); «возможность самосовершенствования» (81-86%); «контроль над ситуацией» (76- 78%); «работа, дающая большие возможности карьерного роста (76-83%); «чувство собственной незаменимости на работе, компетентность, профессионализм» (77- 81%); возможность «самостоятельного принятия решений» (75-80%); ценность инновационного поведения - «поиск нового и захватывающего» (74-75%), «творческая работа, позволяющая создавать новое, оригинальное» (71-74%); ценность «власти как возможности организовывать работу, распоряжаться и управлять другими (54-62%);

Основные выводы В целом, у россиян преобладает «горизонтальное» доверие (семья, дружба, локальные социальные сети общения); в меньшей мере свойственно «вертикальное» доверие (правительству, милиции, суду, всем ветвям власти). Ведущим фактором является уровень межличностного доверия (сопряжен с ощущением благополучия, роста благосостояния, удовлетворенности жизнью); Стартовый социальный капитал и уровень доверия формируется в семье и ценностная ориентация на «радиус доверия» в семейном кругу, в условиях не преодоленного экономического кризиса, вполне рациональна, материально, эмоционально, психологически оправдана. Отмечен рост ориентаций на индивидуалистические ценности среди столичных студентов и в провинции: «возможность развития собственных интересов» (82-86%), «ценность независимости, индивидуализма» (79-83%); «не позволять себя обманывать (политикам, вождям и т.д.) (76-80%). Одновременно, сохраняется потребность в ценности «уважения людей» (81- 85%), «ощущения своей нужности» (81- 86%); Снижается уровень ориентации на альтруистические коллективистские ценности: («возможность помогать людям», участвовать в «распространения общественных ценностей добра, справедливости, знания)

Вместо заключения Может ли изучение такого важного компонента социального капитала как – доверие приблизить нас к пониманию того, каков социальный капитал общества в целом? Скорее это описание фрагмента социальной реальности, некой реактивной ситуации, отражение «средней температуры» одного из сегментов университетского социума. Остались не проясненные вопросы: Каков механизм формирования социального капитала? Существуют ли продуктивные возможности для его формирования в конкретном университетском социуме? Как компенсируется взаимодействие при снижении уровня социального доверия? Для поиска ответов на вопросы о ресурсах воспроизводства отношений доверия, лежащих в основе социального капитала группы, сообщества, необходима в дальнейшем более тесная международная кооперация усилий социологов разных стран в осуществлении междисциплинарной интеграции, интенсификации научно-исследовательских контактов и обмена методами сбора, обработки, анализа и способами содержательной интерпретации данных кросс - культурных исследований.

Дорогие коллеги, СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!