О проницаемости грамматической системы в ситуации межъязыковой интерференции в чешском говоре села Кирилловка под Новороссийском Д. К. Поляков, С. С. Скорвид (РГГУ) Круглый стол «Грамматика славянских диалектов. Механизмы эволюции, утраты и инновации, историко-типологические тенденции». Институт славяноведения РАН, 16–17 декабря 2010 г.

Переселение чехов на Северный Кавказ Происходило с конца 1860-х гг. (после завершения Кавказской войны). Происходило с конца 1860-х гг. (после завершения Кавказской войны). Первые чехи в Новороссийске (360 семей) – 1869 г. Первые чехи в Новороссийске (360 семей) – 1869 г. Основание пяти чешских и смешанных чешско-русских сел в окрестностях города: Кирилловка, Мефодиевка, Борисовка, Глебовка, Владимировка. Основание пяти чешских и смешанных чешско-русских сел в окрестностях города: Кирилловка, Мефодиевка, Борисовка, Глебовка, Владимировка. Динамика численности населения: Динамика численности населения: Село 1872 г. 1910–1911 гг. Кирилловка Мефодиевка91200 Борисовка 216 чехов и русских нет данных Глебовка 132 чехов и русских 217 чехов Владимировка 108 чехов и русских 211 чехов

Наши информанты в Кирилловк е Евгения (урожд. Божена Ясан) и Леонид Ружечко (Ружичка, 1926 и 1927 г.р.); Мария Викторова (урожд. Ясан, 1923 г.р.); Мария Коваль (урожд. Грах, из Варваровки, 1935 г.р.); Мария Чехова (урожд. Сисель, из Борисовки, 1925 г.р.); Владислав Кабрда (1931 г.р.); Ружена Гайдамака (урожд. Пфлегер, 1927 г.р.); Милада Дубовик (урожд. Чмелинская, 1924 г.р.), Иосиф (Йозеф) Виктора (1946 г.р.); Василий Ружечко (Вацлав Ружичка, 1940 г.р.) – всего 10 чел. из ок. 25 чешскоговорящих жителей. Евгения (урожд. Божена Ясан) и Леонид Ружечко (Ружичка, 1926 и 1927 г.р.); Мария Викторова (урожд. Ясан, 1923 г.р.); Мария Коваль (урожд. Грах, из Варваровки, 1935 г.р.); Мария Чехова (урожд. Сисель, из Борисовки, 1925 г.р.); Владислав Кабрда (1931 г.р.); Ружена Гайдамака (урожд. Пфлегер, 1927 г.р.); Милада Дубовик (урожд. Чмелинская, 1924 г.р.), Иосиф (Йозеф) Виктора (1946 г.р.); Василий Ружечко (Вацлав Ружичка, 1940 г.р.) – всего 10 чел. из ок. 25 чешскоговорящих жителей.

Говор села Кирилловка разделяет основные особенности т.н. собственно чешских диалектов, прежде всего фонетические разделяет основные особенности т.н. собственно чешских диалектов, прежде всего фонетические (ej < *y̅, ī < *ē, протеза v перед o-, утрата l после согласных в конце слова и др.); возводится к юго-западным чешским диалектам (специфические особенности в фонетике, морфологии и лексике); возводится к юго-западным чешским диалектам (специфические особенности в фонетике, морфологии и лексике); демонстрирует разнообразные явления межъязыковой интерференции: чешско-русской и чешско-украинской (последняя – в фонетике: ранние проявления контакта чешских переселенцев с кубанской «балачкой»). демонстрирует разнообразные явления межъязыковой интерференции: чешско-русской и чешско-украинской (последняя – в фонетике: ранние проявления контакта чешских переселенцев с кубанской «балачкой»).

Грамматика говора отличается хорошей сохранностью исходного диалектного состояния, включая явления, обязанные давним контактам диалекта-источника с немецкой языковой средой; отличается хорошей сохранностью исходного диалектного состояния, включая явления, обязанные давним контактам диалекта-источника с немецкой языковой средой; обнаруживает разнообразные результаты русско-чешской интерференции, проявляющиеся в инфильтрации как отдельных элементов русской грамматической системы в чешскую, так и некоторых диалектных чешских вкраплений в русский дискурс. обнаруживает разнообразные результаты русско-чешской интерференции, проявляющиеся в инфильтрации как отдельных элементов русской грамматической системы в чешскую, так и некоторых диалектных чешских вкраплений в русский дискурс. Это демонстрируют такие фрагменты грамматической (в широком смысле) системы говора, как: 1. выражение принадлежности; 2. (не)выражение одушевленности у имен существительных, прилагательных и местоимений во мн. ч.; 3. выражение побуждения; 4. репертуар грамматических средств деагентизации. Это демонстрируют такие фрагменты грамматической (в широком смысле) системы говора, как: 1. выражение принадлежности; 2. (не)выражение одушевленности у имен существительных, прилагательных и местоимений во мн. ч.; 3. выражение побуждения; 4. репертуар грамматических средств деагентизации.

Выражение принадлежности (1) 1) Застывшие формы притяжательных прилагательных на -ovo: taťínkovo bratr... taťínka mojevO bratr... ďelal na závoďe, na Krasnom dvihaťele tam... taťínkovo bratr... taťínka mojevO bratr... ďelal na závoďe, na Krasnom dvihaťele tam... to bila moje kmotřička, taťínkovo sestra to bila moje kmotřička, taťínkovo sestra mámne se... ďedouškovo... Kateřina řikalo mámne se... ďedouškovo... Kateřina řikalo moje teta... vona mne nerodna, dvojurodna... tátovo mojeho sestra (Мария Малик, урожд. Шусс, 1931 г.р. – Анапа) moje teta... vona mne nerodna, dvojurodna... tátovo mojeho sestra (Мария Малик, урожд. Шусс, 1931 г.р. – Анапа) 2) Изменяемые притяжательные прилагательные: v devadesát vosum let umřela ta babička... taťínkova maminka... v devadesát vosum let umřela ta babička... taťínkova maminka... tadi mám ešče nehde strejčka, jako maminčiniího bratrAnce tadi mám ešče nehde strejčka, jako maminčiniího bratrAnce (v)oni žijou tam f Kirilce, Mařenkina pol doma je... (v)oni žijou tam f Kirilce, Mařenkina pol doma je... 3) Конструкции с формами род. ед. (беспредложные и с предлогом): Mařeni strejček bil tam, ona potom roskáže... Mařeni strejček bil tam, ona potom roskáže... já si pamatuju do dvanácťi let toho ďedouška babičku... vot mího taťínka já si pamatuju do dvanácťi let toho ďedouška babičku... vot mího taťínka

Выражение принадлежности (2): «семейно-притяжательные» формы на -ú/-u и другие Сфера употребления: 1) выражение принадлежности семье / к семье, идентификация с семьей (фактически – фамилии): Rúžičkú náš taki bil... starej dúm Rúžičkú náš taki bil... starej dúm já vim, že Kabrdu sou takoví já vim, že Kabrdu sou takoví vona bila Jeřápku vona bila Jeřápku (в русскоязычном дискурсе) тетя Женя Ружичку; Мария Тимофеевна Викторова/Виктору (в русскоязычном дискурсе) тетя Женя Ружичку; Мария Тимофеевна Викторова/Виктору 2) микротопонимы (названия холмов, склонов, ущелий и др.): Králú bálka tám je... potom se menovalo Jasanú strán Králú bálka tám je... potom se menovalo Jasanú strán Karásku taki se menuje... takle do bálki de s toho kopce, hde sme šli po nem, de sem do bálki cesta... taki: Hde si bil? Na Karásku ceste. Karásku taki se menuje... takle do bálki de s toho kopce, hde sme šli po nem, de sem do bálki cesta... taki: Hde si bil? Na Karásku ceste. tadi je bálka Tupího... Tupejch bálka tadi je bálka Tupího... Tupejch bálka

(Не)выражение одушевленности (1): формы им. мн. существительных м.р. 1) Устойчиво – в формах лишь некоторых лексем: tadi Češi pjekne žiili, pjekne tadi Češi pjekne žiili, pjekne hde bili starí Češi, tak na tí zemni (!) pochovávaji Rusi hde bili starí Češi, tak na tí zemni (!) pochovávaji Rusi bejvalo tak, že se i prali tam kluci bejvalo tak, že se i prali tam kluci souseďi nám to příšli říct souseďi nám to příšli říct 2)Чаще всего морфологически в им. мн. не выражается: a teť sem přišli Tatari a Turki a teť sem přišli Tatari a Turki a uš vnuki, tak taki... uš máloco rozumí i nemluví, a pravnuki teprva a uš vnuki, tak taki... uš máloco rozumí i nemluví, a pravnuki teprva ďelníki jeli na práci do závodu ďelníki jeli na práci do závodu voni neuspjeli uš, uš to komunIsti fšechno lámali voni neuspjeli uš, uš to komunIsti fšechno lámali 3)Колебания – даже в им. мн. существительного Čech: čistí Čechi uš nejsou čistí Čechi uš nejsou ani českí filmi naše nekupujou tam a Čechi neprodávají asi... ani českí filmi naše nekupujou tam a Čechi neprodávají asi...

(Не)выражение одушевленности (2): формы, согласуемые с им. мн.; формы вин. мн. 1) Согласуемые с «неодушевленными» формами им. мн. существительных местоимения – непоследовательно: pak tam uš naši soldati přijeli, но pak tam uš naši soldati přijeli, но naše vojáci tam ochranali naše vojáci tam ochranali 2) Формы вин. мн. – характерное для русского совпадение с род. мн. у одушевленных имен проявляется редко: hde bili starí Češi, tak na tí zemni pochovávaji Rusi; hde bili starí Češi, tak na tí zemni pochovávaji Rusi; Češi sou moc ozlobení na ruskí, na Rusi do tej armiji budou brat tuhleti fšecki Češi ruskí (т.е. чехов; кроме того, mezi Češima; Češů uš je málo) do tej armiji budou brat tuhleti fšecki Češi ruskí (т.е. чехов; кроме того, mezi Češima; Češů uš je málo) Náš SuvOrof, vot... jak vihnal tech TatArú... tich Turkú...; Náš SuvOrof, vot... jak vihnal tech TatArú... tich Turkú...; osvoboďili Krim, brali ťech liďí ruskejch v armiju...; sebrali jich, tich starejch, jako starších... kerí si pamatují česki... češskij jazik a trošku to, náviki českí

Выражение побуждения 1. Императив чередование свистящих согласных презентной основы с шипящими у глаголов типа prosit: чередование свистящих согласных презентной основы с шипящими у глаголов типа prosit: otpušč nám naše viny; vemte si tO, no pušte náz h ďetem (< puščte) распространение показателя императива -i из ед. ч. (Maničko, jen trošku třesi) на мн. ч.: přes potok nejďite; nejezďite domú; sednite si, nekopejte распространение показателя императива -i из ед. ч. (Maničko, jen trošku třesi) на мн. ч.: přes potok nejďite; nejezďite domú; sednite si, nekopejte 2. Описательные конструкции: ať přijížďí i ať robotá; Češi sou trUženiki, ať tadi jen pracujou; ať přijížďí i ať robotá; Češi sou trUženiki, ať tadi jen pracujou; tak vot dávejte... vot načn()eme to počítat; tak vot dávejte... vot načn()eme to počítat; poť si vememe šunku, koštneme, jaká je...; poť si vememe šunku, koštneme, jaká je...; a v dóle dávali jenom set a pšenIci abis sel; a v dóle dávali jenom set a pšenIci abis sel; sem hdibi sebrat asi deset pjeknejch klucí, možno uďelat sem hdibi sebrat asi deset pjeknejch klucí, možno uďelat

Грамматические средства деагентизации (1): личные формы 1) Формы 3 л. ед. ч. Nu, tam je hora, hde lámal kamen, a takovej velkej, tvrdej kamen. Von ten kamen ho tam lamali liďi a vozili si to sem... Nu, tam je hora, hde lámal kamen, a takovej velkej, tvrdej kamen. Von ten kamen ho tam lamali liďi a vozili si to sem... Do barvi to hoďil, vajíčko je, dopusťim, modrí a lístek bílinkej se vostává Do barvi to hoďil, vajíčko je, dopusťim, modrí a lístek bílinkej se vostává 2) Формы 2 л. ед. ч. Varvarofka, Pavlofka... tam bili jen Češi a teť je tam nenajdeš... Varvarofka, Pavlofka... tam bili jen Češi a teť je tam nenajdeš... ja se rád koupam, aby bylo teplo pjekne... nebo hdiš prostidneš, zapaluju báni a prostuda hnet uťiká prič ja se rád koupam, aby bylo teplo pjekne... nebo hdiš prostidneš, zapaluju báni a prostuda hnet uťiká prič den i noc žerou, i slišíš, jak voni chroumají, je slišet ten šúm. den i noc žerou, i slišíš, jak voni chroumají, je slišet ten šúm. máš slepki, nemáš – vejce zdej; krávu máš, nemáš – mlíko zdej máš slepki, nemáš – vejce zdej; krávu máš, nemáš – mlíko zdej 3) Формы 3 л. мн. ч. [Češi] přijeli, tadi jim slibovali zlatí hori a voni přijeli do lesa... [Češi] přijeli, tadi jim slibovali zlatí hori a voni přijeli do lesa... A dřív žili tak: mneli hodne ďeťi, po pjet a po šest… A dřív žili tak: mneli hodne ďeťi, po pjet a po šest…

Грамматические средства деагентизации (2): рефлексивные формы; модальные предикативы 1) Личные и безличные рефлексивные формы (НСВ и СВ) na Pásku? no jak... pekli se páski, barvili se vajíčka… na Pásku? no jak... pekli se páski, barvili se vajíčka… mlíko se prodalo – bili peníze mlíko se prodalo – bili peníze a vinici se kopá metr, musí, víte, takovej hlibokej bejt ten... jako zvoraní a vinici se kopá metr, musí, víte, takovej hlibokej bejt ten... jako zvoraní a potom ďeťti taki, že jeho roskuláč(i)... no ale liďi načali... načali vistupovat... že jako ne, Sisel se nesmí! a potom ďeťti taki, že jeho roskuláč(i)... no ale liďi načali... načali vistupovat... že jako ne, Sisel se nesmí! nesmnelo se choďit ani do cerkve nesmnelo se choďit ani do cerkve bes krávi žít se nemohlo bes krávi žít se nemohlo a ženilo se tam, vdávali se a fšecki žili v jednom staveni, fšecki v jednom... a ženilo se tam, vdávali se a fšecki žili v jednom staveni, fšecki v jednom... 2) Модальные предикативы no krávička... ji nado i dójit, krmit, fšechno nado bilo ďelať... nehde nado bilo přezimovat; no krávička... ji nado i dójit, krmit, fšechno nado bilo ďelať... nehde nado bilo přezimovat; ja si vipiju, (h)diš ciťim, že nada si vipít

Выводы Высокая степень сохранности «формальной морфологии» исходного диалекта. Высокая степень сохранности «формальной морфологии» исходного диалекта. Проницаемость ее на морфонологическом уровне. Проницаемость ее на морфонологическом уровне. Клишированность употребления устойчивых диалектных форм и конструкций. Клишированность употребления устойчивых диалектных форм и конструкций. Проницаемость неклишированных фрагментов плана выражения лексико- и семантико-грамматических категорий. Проницаемость неклишированных фрагментов плана выражения лексико- и семантико-грамматических категорий. Адаптация русских лексем к чешским формально-грамматическим моделям. Адаптация русских лексем к чешским формально-грамматическим моделям. Расширение функционального диапазона чешских синтаксических конструкций под влиянием изоморфных им русских. Расширение функционального диапазона чешских синтаксических конструкций под влиянием изоморфных им русских.

Благодарим за внимание