Поэт – фронтовик А.Твардовский

Александр Трифонович Твардовский был военным корреспондентом. Он прошел через две войны - Финскую и Великую Отечественную.

Первое утро Великой Отечественной войны застало Твардовского в Подмосковье, в деревне Грязи Звенигородского района, в самом начале отпуска. Вечером того же дни он был в Москве, а сутки спустя - направлен в штаб Юго-Западного фронта, где ему предстояло работать во фронтовой газете «Красная Армия». Некоторый свет на жизнь поэта во время войны проливают его прозаические очерки «Родина и чужбина», а также воспоминания Е. Долматовского, В. Мурадяна, Е. Воробьева, 0. Верейского, знавших Твардовского в те годы, В. Лакшина и В. Дементьева, которым впоследствии Александр Трифонович немало рассказывал о своей жизни Первое утро Великой Отечественной войны застало Твардовского в Подмосковье, в деревне Грязи Звенигородского района, в самом начале отпуска. Вечером того же дни он был в Москве, а сутки спустя - направлен в штаб Юго-Западного фронта, где ему предстояло работать во фронтовой газете «Красная Армия». Некоторый свет на жизнь поэта во время войны проливают его прозаические очерки «Родина и чужбина», а также воспоминания Е. Долматовского, В. Мурадяна, Е. Воробьева, 0. Верейского, знавших Твардовского в те годы, В. Лакшина и В. Дементьева, которым впоследствии Александр Трифонович немало рассказывал о своей жизни

В. Лакшину он рассказал, что «в 1941 году под Киевом... едва вышел из окружения. Редакция газеты Юго-Западного фронта, в которой он работал, размещалась в Киеве. Приказано было не покидать город до последнего часа... Армейские части уже отошли за Днепр, а редакция все еще работала... Твардовский спасся чудом: его взял к себе в машину полковой комиссар, и они едва выскочили из смыкавшегося кольца немецкого окружения». В. Лакшину он рассказал, что «в 1941 году под Киевом... едва вышел из окружения. Редакция газеты Юго-Западного фронта, в которой он работал, размещалась в Киеве. Приказано было не покидать город до последнего часа... Армейские части уже отошли за Днепр, а редакция все еще работала... Твардовский спасся чудом: его взял к себе в машину полковой комиссар, и они едва выскочили из смыкавшегося кольца немецкого окружения». Весной 1942 года он вторично попал в окружение - на этот раз под Каневом, из которого, по словам И. С Маршака, вышел опять-таки «чудом». В середине 1942 года Твардовский был перемещен с Юго- Западного фронта на Западный, и теперь до самого конца войны его родным домом стала редакция фронтовой газеты «Красноармейская правда». Весной 1942 года он вторично попал в окружение - на этот раз под Каневом, из которого, по словам И. С Маршака, вышел опять-таки «чудом». В середине 1942 года Твардовский был перемещен с Юго- Западного фронта на Западный, и теперь до самого конца войны его родным домом стала редакция фронтовой газеты «Красноармейская правда».

…и доблесть тех, чей день погас бесценный во имя наших и грядущих дней. Стихотворения А.Твардовского сыграли свою роль в годы войны. Автор считал, что роль поэзии в сохранении памяти о тех, кто отдал жизни ради общего дела, чувствовал «навечное обязательство живых перед павшими, невозможность забвенья, неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе». Стихотворения А.Твардовского сыграли свою роль в годы войны. Автор считал, что роль поэзии в сохранении памяти о тех, кто отдал жизни ради общего дела, чувствовал «навечное обязательство живых перед павшими, невозможность забвенья, неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе».

Стихотворения, созданные в годы Великой Отечественной войны, разнообразны по жанру. Это и послания, и баллады, и публицистические призывы. Эй, родная, смоленская, Сторона деревенская, Эй, веселый народ, Бей ! Наша Берёт !

Ряд стихов периода Великой Отечественной войны приобретают классическое совершенство. Из его фронтовой хроники вызревают шедевры: Ряд стихов периода Великой Отечественной войны приобретают классическое совершенство. Из его фронтовой хроники вызревают шедевры: «Перед войной, как будто в знак беды» «Баллада об отречении» «Немые» Ярко и самобытно рисует русского воина в стихах «За Вязьмой», «В пути» Ярко и самобытно рисует русского воина в стихах «За Вязьмой», «В пути»

Перед войной, как будто в знак беды… Перед войной, как будто в знак беды, Чтоб легче не была, явившись в новости, Морозами неслыханной суровости Пожгло и уничтожило сады. И тяжко было сердцу удрученному Средь буйной видеть зелени иной Торчащие по-зимнему, по-черному Деревья, что не ожили весной. Под их корой, как у бревна отхлупшею, Виднелся мертвенный коричневый нагар. И повсеместно избранные, лучшие Постиг деревья гибельный удар... Прошли года. Деревья умерщвленные С нежданной силой ожили опять, Живые ветки выдали, зеленые... Прошла война. А ты все плачешь, мать.

В творчестве Твардовского военной поры очень примечательна детская тема. С особой пристальностью вглядывается поэт в женские и детские судьбы, с невыразимой болью и с нескрываемой печалью думает о них. Это и "жена командира, бежавшая из Минска с детьми в ночь первой жестокой бомбежки"; и "мальчик, везущий на саночках мать, тяжело раненную, когда шел бой за их деревню"; и "девочка с ребенком на руках у трупа матери". Великое множество строк в стихах и прозе написано о войне, но ничего пронзительнее, чем строки "Возмездия" Твардовского, читать не доводилось: И суд наш праведный суров, И места нет пощаде. И не у нас ее проси, Мы будем мертвых глуше. Проси у тех, чьи на Руси Сгубил безвинно души. Проси у девочки у той, Что, в дула ружей глядя, Спросила с детской простотой: Чулочки тоже, дядя? Чулочки тоже, дядя? У той, худое тельце чье У края рва поставил. Проси пощады у нее, А мы щадить не вправе.

О скворце На крыльце сидит боец. На скворца дивится: - Что хотите, а скворец Правильная птица. День-деньской, как тут стоим, В садике горелом Занимается своим По хозяйству делом. Починяет домик свой, Бывший без пригляда. Мол, война себе войной, А плодиться надо! 1945

Со слов старушки Не давали покоя они петуху, Ловят по двору, бегают, слышу, И загнали куда-то его под стреху. И стреляли в беднягу сквозь крышу. Но, как видно, и он не дурак был, петух, Помирать-то живому не сладко. Под стрехой, где сидел, затаил себе дух И подслушивал - что тут - украдкой. И как только учуял, что наша взяла, Встрепенулся, под стать человеку, И на крышу вскочил, как ударит в крыла: - Кука-реку! Ура! Кукареку! 1943

«Я убит подо Ржевом» Стихотворение написано сразу после войны. после войны. Впечатления от поездки под Ржев «были из самых удручающих и горьких до физической боли в сердце» Первая строка стала «крылатой», Первая строка стала «крылатой», стала символом трагически оборвавшихся жизней.

Я знаю, никакой моей вины Память войны всю жизнь не оставляла А.Т.Твардовского.В 1966 году написаны строки: Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны. В том, что они – кто старше, кто моложе – Остались там, и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь, - Речь не о том, но все же, все же, все же…